Мираж в Академии: Сиротка - стр. 23
– Идем!
– Тогда с тебя кофе, Сиротка, – почему-то из уст Кензи прозвище звучало хоть и иронично, но не обидно. – Только свадебный прикид спрячь. А то выглядело так, будто опекун пришел к Ханту тебя замуж выдавать. Держи, солдат, невесту. У него лицо было, как у моего брата в такой момент, – пояснила девушка, заметив, как мы с Прим зарделись от ее сравнения.
Я попыталась сложить платье, но множество слоев шелка и сатина никак не желали укладываться, оставаясь невесомым облаком. Кензи посмотрела на старые наручные часы с потертым стеклом и еще более потертым кожаным ремешком, вздохнула, и достала из своей сумки тканевый пакет с ручками.
– Что? Брат иногда просит купить что-то для дома после занятий.
Совершенно бесцеремонно она затолкала туда платье, завязала ручки и вручила мне, а после повела коридорами вниз. В буфете мы выбрали булочки – я с корицей, Прим с ванилью, а Кензи с таким безумным количеством орехов, шоколада и сиропа, что под ним не было видно спиральные слои теста. И самый дорогой кофе, с огромной горкой взбитых сливок и цукатами сверху.
– Одна лира, – произнесла девушка за стойкой, и я достала из кошелька три монеты. Кензи, Прим и буфетчица уставились на меня с одинаково изумленным выражением лица.
– Одна лира за всё, – чуть более хрипло чем обычно произнесла Кензи. Я смущенно забрала две лишние монеты. В местах, где бывал дядя, один капучино стоил порой лиру. Ну я и по привычке дала денег… Стало жутко неловко. Однокурсницы молча взяли подносы и мы устроились у окна.
Мы с Прим молчали, то и дело затравленно поглядывая друг на друга. Почему-то мне казалось, что она тоже впервые нарушает правила.
– Вкусная штука, – довольно облизала губы Кензи, после того, как попробовала булочку. – у меня редко хватает денег на сладкое.
– Сестра говорит, сладкое вредно, – тихо подала голос Прим.
– Ну вот пусть твоя сестра его и не ест. Я последний раз шоколадку покупала себе на День Рождения.
– А когда это было? – решила уточнить я. Мне нравилась беспощадная логика Кензи. И вся она – резкая, грубоватая, но при этом совершенно уверенная в себе.
– В апреле. Так что точно не потолстею, не переживайте. И кстати, если не будете свои булки, я их заберу. Кстати, что с тобой не так?
Она обратилась ко мне.
– О чем ты?
– Ты как будто из другого мира, – она повела пальцем, показывая что-то в воздухе, – совсем в жизни не разбираешься. Но при этом не зазнайка, как многие богатенькие. Ты что, не могла форму нормально получить?
– Мой дядя… Он мой опекун. Он считает, что это не подобает образу «Сиротки Лайонел». А ему за это деньги платят.