Мир, подаренный тобой - стр. 31
- Вы разумная женщина, мадам, и, конечно, понимаете, что таким девушкам, как мадемуазель Беренис, Судьба не улыбается дважды, – не дождавшись ответа на своё предложение, Рауль пошёл в атаку. – Никто не знает, кем были её родители и по какой причине они отказались от своего ребёнка. Может быть, служанка понесла от своего господина или замужняя крестьянка спуталась со своим односельчанином. А может, ребёнка в монастырь подкинула какая-нибудь продажная женщина. В любом случае, происхождение мадемуазель Беренис весьма туманно и сомнительно. Не спорю, тётя Эвон дала ей хорошее воспитание и научила всему, что должна уметь девушка из благородной семьи. Но, несмотря на это, для всех она по-прежнему безродная сирота, а значит, вам, как её опекуну, нужно позаботиться о том, что станет с ней в ближайшем будущем.
Запал Рауля иссяк, и он, приняв небрежно-расслабленную позу, продолжил своим обычным, немного развязным тоном:
- Пусть я не так богат, но у меня есть два неоспоримых преимущества перед мадемуазель Беренис: знатность рода и положение в обществе, – Рауль говорил о себе с пылом купца, расхваливающего свой товар перед человеком, который смутно представлял его истинную цену. – Мы стали бы прекрасной парой: я — знатен и уважаем, мадемуазель Беренис — добродетельна и богата. К слову о знатности: наши с мадемуазель де Шеверни дети унаследуют имя рода де Вержи и графский титул. Разве это не щедрое предложение с моей стороны?
Рауль говорил и говорил, не замечая, что мадам де Монбазон, глядя теперь прямо на него, кривит губы в недоброй усмешке.
- Забавная мысль! – внезапно воскликнула она, прервав Рауля в тот момент, когда он, вдохновлённый её молчанием, приступил к рассуждениям о будущем своих будущих детей. – Вот была бы неожиданность для всех!.. А ваши друзья и родственники, мессир де Вержи? Что они скажут? Вы подумали, как представите им, блестящим благородным дворянам, свою жену — безродную сироту, пусть она и является владелицей Ланже?
- Ну, зачем же вы так... – протянул Рауль, избегая презрительного взгляда женщины.
- Вы ошиблись в своём выборе, мессир де Вержи, – продолжала между тем аббатиса, и голос её обретал жёсткость. – Видите ли, хотя годы, которые я посвятила служению Богу, прошли вдали от мирской суеты, я всё же не растеряла способности отличать в людях искренность от лицемерия. Вы правы: я, как опекун мадемуазель де Шеверни, должна позаботиться о её будущем. И я не желаю, чтобы её брали в жёны из корыстолюбия и жадности.
После этих слов мадам де Монбазон медленно поднялась с кресла.