Мир нарциссической жертвы. Отношения в контексте современного невроза - стр. 17
Динамика отношений
Такие отношения часто содержат похожие друг на друга сценарии, так как начинаются и развиваются между людьми, имеющими похожие травмы. Эти травмы диктуют особые формы адаптации к миру и проявляются в нарциссических и мазохистических чертах.
Каждый из партнеров испытывает необходимость удовлетворить свои потребности в близости и принятии, и у каждого недостаточно здоровых внешних и внутренних навыков, чтобы выстраивать действительно близкие отношения.
Конечно, на входе в отношения никто не думает о том, что другой человек отлично подходит на роль партнера, который будет приносить боль, поскольку похож на родителя и сможет воспроизводить болезненные ситуации. При знакомстве и на первых этапах отношений мы всегда чувствуем тревогу, которая связана с неизвестностью. Для нарциссических отношений характерна особая динамика тревоги: она не снижается, а нарастает при сближении и лучшем узнавании партнера. Так как у каждого из партнеров есть трудности с распознаванием своих эмоций, эта тревога может выглядеть как влюбленность, страсть, возбуждение, притяжение. Бывает, что эти отношения возникают из-за тревоги, когда сам контекст отношений или ситуация знакомства небезопасны и предполагают дальнейшие трудности. Бывает, что отношения, которые начинаются довольно скучно, вспыхивают страстью тогда, когда происходит первая ссора или пара встречается с первой проблемной ситуацией. Эти приступы тревоги оба или один из партнеров трактуют как «искорку», «любовь с первого взгляда», «я такого никогда не чувствовала».
«Роковая любовь» Илоны – мужчина, оскорбивший ее на дороге, прижавший к обочине и угрожающий расправой. Домой к Илоне они поехали уже вместе. С первых секунд этот мужчина захватил все ее внимание, вся жизнь сосредоточилась на том, как поднята его бровь, с каким настроением он пришел домой, какое количество скобочек поставил в сообщении. Илону избивала в детстве мать, и теперь она воспринимает свою жуткую тревогу как сильную любовь.
А для Инги отношения становятся интересными тогда, когда ранее безразличный ей друг мужа посещает их дом в его отсутствие, пьяный, избитый, нуждающийся в помощи. Она начинает думать об этом мужчине, искать с ним встреч, в конце концов – заводит роман. У Инги отец – алкоголик, и для ее психики нет ничего более интересного, чем очередная попытка спасти и сохранить. Муж Инги заботиться о себе умеет прекрасно, ему помощь не нужна, эти отношения спокойные и потому для нее непривлекательные.
Здесь же происходит первое разделение функций: кто будет насильником, а кто жертвой? Этот выбор чаще делает жертва, реагируя первой волной боли на поведение того, у кого в перспективе будет статус насильника и нарцисса. Стимул может быть самым разным: от действительно выходящего за рамки неприемлемого поведения до какого-то бытового случая или привычного для другого проявления. Что-то, что происходит в сексе, в быту, в публичном месте или наедине, ранит одного из партнеров так сильно, что он не может с этим справиться.