Минуты между нами - стр. 16
– Да отстань от меня! – сипит Машка и начинает рыдать с новой силой. – Не видишь, мне не до неё!
Слова Голубевой наждачной бумагой укутывают сердце. Оно ноет, безудержно кровоточит. Хотя, казалось бы, давно пора привыкнуть!
– Ну чего опять? – Между тем Громова натягивает на смазливую мордашку участливую маску лучшей подруги и нехотя приобнимает Машу за плечи.
– Я ему позвонила, как ты советовала. – Голубева хлюпает носом и, позабыв, что в раздевалке полно народу, без лишней скромности изливает душу. – А он отказал. Представляешь?
Поднимаю с пола рюкзак: мне отчего-то становится стыдно за Машку. Вытираю слёзы рукавом толстовки и, натянув капюшон, хочу уйти, но слова Голубевой заползают под кожу.
– Егор мне отказал! Снова! У него точно кто-то появился! Узнаю, кто это – убью дрянь!
– Да не бери в голову! Он просто мстит тебе за тот случай на пляже. Ну помнишь, когда ты отказалась у него ночевать.
– Я не отказалась, Уль – так, перед вами цену себе набивала, а сама… Я дура, Улька, не устояла! А теперь Лихачёв нос от меня воротит! – хнычет Голубева, а у меня всё внутри завязывается в тугой узел: кому, как не Машке, знать, как сильно я всегда любила Егора!
Разворачиваюсь на пятках и несусь прочь. Кого-то сшибаю с ног, сама чуть не падаю на повороте. Не в силах и дальше дышать воздухом, пропитанным предательством и болью, бесцеремонно расталкиваю второклашек, столпившихся у входной двери, и с каким-то остервенением вылетаю в прохладный сентябрь, самый поганый в моей жизни.
Глава 4. Моя реальность
Даня
Громкая музыка смазывает в хлам чужие голоса. Ритмичная, надоедливая, она так и подначивает поскорее доесть остывший хот-дог и освободить столик другим жадным до фастфуда посетителям. Но не на тех нарвались! Мы с пацанами держимся уже часа два и никак не разойдёмся по домам. Финальный сезон для нашей футбольной сборной раскупорен, а значит, пока небо не затянется чернотой, а желудки не начнут трещать от колы и картошки-фри, мы никуда не уйдём!
Глупая традиция, знаю! И, наверно, на месте того же Горыча я бы давно наплевал на неё и умчал домой. Только тем я и отличаюсь от золотой элиты нашего класса – меня никто и нигде не ждёт. Пожалуй, кроме Ваньки – моего мелкого сводного братца. Но пока я не готов видеть даже его.
– Крот, что за вселенские проблемы обуяли твою кучерявую голову? – Егор откидывается на спинку сиденья и, сдув чёлку, с размаху кладёт руку мне на плечо. От парня за версту несёт наггетсами и сырным соусом, и я морщусь.
– Просто устал.
– Ещё бы! – ржёт Лихачёв и шумно втягивает через трубочку газировку. – Ты сегодня вообще зверь! Утёр нос Палычу на раз-два!