Мимикрия пустоте - стр. 6

Покорнейше прошу простить, о пораженная интимным процессом чтения душа! но мне кажется, описанное выше явление нуждается в размышлениях более подробных. Ах, как же легко одурачить бедного или несчастного человека! Ах, как же легко живется ему затем в созданном обмане! Не имея ни твердости характера, ни пышущей силой груди, бедное существо, зовущееся человеком, мельчает, становясь с каждым годом короче на дюйм, пока окончательно не исчезнет.

Спрятаться! Забыться! Страшная мысль, фактом озвученная в собственном маленьком черепе: возможно ль! уложиться вечному масштабу бытия там, где место только для обмана? Не желая сражаться – а жизнь это война – не желая убегать – ведь для этого нужны длинные ноги – люди в судорожном смятении начинают кидаться из одной стороны в другую, отчаянно рыская глазами в поисках ближайшей норы, где можно укрыться. И внезапно! не желая вторить печальной судьбе Пипа, они обнаруживают над своими головами бескрайнее голубое пятно.

Имея угрожающий вид, оно не оставляет иного выбора одураченному человеку, кроме как совершить престранные мановения рукой и встать на вечный путь мученика, в ответ получая лишь точно отмеренную дозу взыскивающих взглядов, словно только пятно виновато во грешных преступлениях или единственно благодарю ему произошла радостная перемена. Но так как истинный путь мученика категорически не представляется возможным без поганых свинцовых облаков и недовольной своим положением шеи, несчастные люди покорно свыкаются, что ото всех забот голубое бескрайнее пятно не избавит –

Впрочем, будущая мать Жени нашла филигранное решение в виде не менее будущего отца – Ивана Степановича Орлова. Пускай фамилия его не обещала завораживающих дыхание высот, по обыкновению ожидаемых от хищной птицы, она, тем не менее, на несколько голов превышала травоядную Анну Родионовну. От чего, с неожиданной для самой себя ловкостью, девушка не колеблясь убила в себе Попову и чуть меньше, чем за год, обратилась в парящего хищника. За следующий отрезок, уже физически не способный растянуться на двенадцать месяцев, она без волнительных колебаний и болезненных проволочек стала молодой матерью. Наконец, по завершении перечисленных достижений, женщине ее толка зажилось неописуемо легче, ведь с тех пор радости она могла приписывать мудрому небу, а невзгоды бестолковым мужу и сыну.

Иван Степанович в то время являлся заурядным мещанином с собственной небольшой плотницкой мастерской и имел в достатке сумму, которая с лихвой обеспечивала ему лучшую, чем у большинства бедолаг окружного города, жизнь. По крайней мере, так считал отец Жени Орленка. Разве возможно, да и так ли необходимо зарабатывать больше столичных господ? Безусловно нет! Размеренно довольствоваться приходящим – вот настоящая радость без суеты сует. Положение, никак невозможное называться губительным, новоиспеченной супругой посчиталось непостижимо наглым и даже в значительной мере пошлым. Прожигание средств создавало острый конфликт с выбранным путем мученицы, от чего она безотлагательно решила, что отныне семья будет держаться скромно.