Миллионщица - стр. 20

Сама приняла на донышке стакана, благоверный прикончил всё остальное, выпил вторую бутылку и, поражая супругу выносливостью, потребовал третью. Клавдия кое-как угомонила жаждущего Васю, настроение у того круто изменилось, и он возжелал женского тела. Полночи Клавдия ублажала неутомимого супруга, в конце концов, не выдержала и закрылась в машине. Проснулся половой гигант около полудня от рокота мотора. Выйдя из бани, первым делом сунулся к бочке. Вода наполняла ёмкость лишь наполовину и успела нагреться. Поплескавшись, смочив голову, как был мокрый, направился к экскаватору. На месте будущего терема «Беларусь» копал яму, Клавдия стояла напротив, прикрывая ладонью глаза от солнца. Вася подошёл, встал рядом, очумело глядя, как ковш вгрызается в глину и, наполнившись, поднимается и вываливает содержимое. Смотрел, не понимая, что и зачем. Стрела согнулась коленом, штоки домкратов втянулись в цилиндры, и трактор словно бы присел. Тракторист, блестя вспотевшим лицом, выглянул из кабины. Клавдия обогнула яму, остановившись у полутораметрового колеса, привстала на цыпочки, протянув несколько ассигнаций, парень сделал ручкой и захлопнул дверку. Трактор взревел, выпустил струю едкого дыма и укатил.

– Это чего будет? – спросил Вася, подойдя к жене, и тут же задал следующий вопрос: – Фляга где?

– Спрятала, не ищи даже, не найдёшь. Ладно уж, в «Жигулях», в бардачке жестянка с водкой лежит. Похмелишься, в себя придёшь, навози воды, да бери лопату и ровняй углы. Погреб это. Свёклу сюда свалим.

– Свё-ёклу? А зачем?

– Раз говорю, значит, надо, – расспросы вызывали у Клавдии недовольство. – Иди, похмеляйся.

Ополовинив банку прямо возле «Жигулей», Вася ощутил радость бытия, сел на лавку возле бани, благодушно прищурился. Клавдия вынесла тарелку с крупно нарезанным салом и хлебом, поставила рядом.

– Закуси как следует, а то развезёт.

Вася послушно съел пару ломтиков сала, откусил хлеб, хлебнув из банки, спросил насмешливо:

– А чо это ты, прям как дама, шею шарфиком повязала?

– Чо-чо? – передразнила Клавдия. – … ночью. В машине ночевала.

Муж фыркнул.

– Радовалась бы.

– Ну и дурак же ты. Мне, чай, не семнадцать лет, чтоб всю ночь трахаться.

Вася допил водку, съел сало, покурил и впрягся в работу – возить от соседей через дорогу воду флягой на тачке. Вчерашний Клавдин прогноз не сбылся, вместо дождя палило солнце, как летом, и похмелье с бедолаги выходило обильным потом.

Поле всё-таки загудело – взад-вперёд медленно, но неуклонно по нему двигались тракторы с прицепленными сзади каракатицами, из длинных хоботов которых в подъезжающие самосвалы сыпалась свёкла. Улучив момент, когда УАЗик с начальством исчез из вида, Клавдия пошла на поле. Ходить пришлось дважды, и пропадала она там часа по полтора-два, но добилась своего – вечером, в сумерках, к свежевырытому погребу двумя рейсами подъезжал ЗИЛ, загруженный свёклой выше кабины. Уже в темноте вдвоём с мужем погреб закидали горбылём. С этих пор у Василия появилась новая забота – свёкла: помыть, нарубить, сварить. Варил на очаге во дворе, освобождая территорию от куч подсохших за лето веток. В корм шла и сырая, и варёная, преимущественно свиньям: чрезмерное количество сладости в коровьем рационе являлось нежелательным. Специфический процесс шёл непрерывно – «бурда» квасилась в трёх флягах. Аппарат, ещё летом, сварганил простецкий – в качестве ёмкости использовалась двадцатилитровая фляга, вместо змеевика – четвертьдюймовая трубка длиной полтора метра, вваренная в железный же короб. Первый опыт дал положительный результат – пробу снял самолично. Сбыт продукции Клавдия взяла на себя.