Мифы о русской демократии, грязи и «тюрьме народов» - стр. 54

Русских Маркс не любил и считал народом «неисторическим». Даже история средневековой Руси ему была противна. Ивана Калиту Маркс характеризовал как «смесь татарского заплечных дел мастера, лизоблюда и верховного холопа»[88]. Таких образных оценок у него не удостоился ни один монарх Запада, а среди них были личности совершенно жуткие.

Применительно к истории XIX века Маркс всерьез утверждал, что «ненависть к русским была и продолжает быть первой революционной страстью», и в 1848 году призывал немецких и австрийских милитаристов «растоптать нежные цветки славянской независимости». Ведь «мы знаем теперь, где сосредоточены враги революции: в России и в австрийских славянских землях, и никакие фразы, никакие указания на неопределенное будущее этих земель не возбранят нам считать врагами наших врагов»[89].

Маркс последовательно полагал цивилизацию Запада, ее исторический путь образцом, которому должны следовать все остальные страны и народы. Своеобразие этих цивилизаций воспринималось им как досадные отклонения от «нормы», как некие «атавизмы», мешающие «нормальному» развитию, как признак отсталости.

В СССР всегда считали, что ленинизм – это «…марксизм эпохи империализма и пролетарских революций, эпохи крушения колониализма и победы национально-освободительных движений, эпохи перехода человечества от капитализма к социализму и строительства коммунистического общества»[90].

Не буду спорить. Но добавлю, что ленинизм – это еще и приложение марксизма к государству, которое только очень условно можно назвать империей.

Попытку осмыслить Россию не как империю, а как иное по смыслу государство сделали уже в XX веке евразийцы. Можно ознакомиться подробно с их идеологией, для нас же сейчас главное то, что ученые, принадлежащие к школе евразийцев 1920-х годов, прежде всего историки Савицкий, Трубецкой, Вернадский, Алексеев и другие, писали: «Россия представляет собой особый мир… Народы и люди, проживающие в пределах этого мира, способны к достижению такой степени взаимного понимания и таких форм братского сожительства, которые труднодостижимы для них в отношении народов Европы и Азии»[91].

Для евразийцев Россия состоялась как подлинная «семья народов», соединяющая нации, разные по вероисповеданию и происхождению, но близкие по культуре – от быта до политических традиций, по своей исторической судьбе.

С моей точки зрения, евразийство интересно именно в попытке увидеть Россию как многонациональное государство, но не империю. А если и империю, то «не такую», как империи Европы.

Мы же беремся показать эти отличия без какой-либо экзотической идеологии.