Мифы и правда об «Иге». Как Русь расцвела при Золотой Орде - стр. 6

Нам повезло, что восхождение Чингисхана и образование Монгольского государства описаны в «Тайной истории» монголов (многим больше нравится другой перевод названия этой книги – «Сокровенное сказание») [31]. В отличие от «Юань-ши», официальной истории монгольской династии Юань на китайском троне, она много веков оставалась спрятанной в Тайном архиве императорской библиотеки в Пекине. Текст этот был открыт для европейцев только в XIX веке русским иеромонахом Палладием (в миру Кафаровым) и стал одним из основных источников сведений о монголах и Чингисхане. Представьте себе степь, заполненную кибитками, юртами, тысячами лошадей, голосами. У ночных костров собрались воины во главе с ханами из рода Чингиса, прибывшие на аристократический съезд со всех концов Монгольской империи. Письменность государь ввел у своих подданных лишь три десятилетия назад, сам же он ни писать, ни читать так и не научился. Культура устной речи была тогда высока, и потому «Сокровенное сказание» напоминает застывшие в письменном слове разговоры у этих костров. Проза и поэзия, красочные слухи и сухой язык боевых донесений слились в хронике в неповторимый Голос Времени. Теперь государь уже умер, но еще живы товарищи юности Темучина, очевидцы его побед и поражений. Живо поколение степняков, для которого Чингисхан одновременно был и богом, и знакомым человеком: родственником, соратником, другом, а для многих упорным противником-победителем [32]. «Темучин» по-монгольски означает «кузнец» [33]. Своим прозванием [34] великий герой Степи обязан врагу, как это часто случалось у народов, ценивших воинскую доблесть и веривших в то, что с именем от сильного противника к ребенку перейдет часть его силы. Отец Чингисхана, Есугэй-багатур, окрестил новорожденного в честь плененного им татарского воина Темуджина-Угэ. Но этого мало: название вражеского племени слилось с именем народа Темучина. В X–XII веках татары завоевали положение самого большого и могущественного племенного объединения в Степи. Европейцы называли страшных пришельцев татарами или тартарами [35]. На самом же деле татары много лет были злейшими врагами монголов. В «Сокровенном сказании» сам император называет их «палачами наших дедов-отцов». Именно они обманом захватили деда Темучина, Амбагай-хана, в плен и выдали чжурченям, которые тогда владели Северным Китаем, те же предали его в Пекине позорной смерти – прибили гвоздями к «деревянному ослу». Отца, популярного у кочевников удальца, татары отравили, когда маленькому Темучину исполнилось восемь лет. После гибели Есугэя его родичи и вассалы ушли к другому нойону и покинули его жену Оэлун с детьми мал мала меньше. «Нет у нас друзей, кроме собственных теней». У семьи не осталось ничего, кроме воспоминаний о великих предках: пропитание добывали охотой на сурков, собиранием съедобных кореньев и ловлей рыбы. В довершение всех бед бывшие союзники тайчжиуты напали на лагерь и увели Темучина в рабство, опасаясь мести сына Есугэй-багатура, когда мальчик подрастет [36]. «Только железные люди не поддаются отчаянию в таких обстоятельствах и стремятся к финальному торжеству даже с малым шансом на успех. Темучин оказался таким человеком», – писал историк Георгий Вернадский. Ударив стражника деревянной колодкой раба, Темучин совершил дерзкий побег из плена. Видимо, этот успех и помог ему окончательно уверовать в свою избранность Вечным Голубым Небом, которому поклонялось большинство степняков, для великой судьбы. Ведь недаром его род восходит к матери-прародительнице Алан-Гоа, зачавшей сына от светловолосого, голубоглазого незнакомца, сиявшего неземным светом [37]. Но мало того, что Темучин уверовал в себя, – этой верой он сумел заразить сначала своих братьев и друзей, потом род Борджигинов, затем племя монголов и, наконец, всех людей Степи [38]. Итак, для достижения цели все средства хороши. Соболья доха – приданое той самой несчастной Бортэ, единственная ценная вещь в семье, открывает Темучину доступ к особе Тогрул-хана, влиятельного повелителя племени кераитов. Получив богатый подарок, тот вспомнил, что когда-то был побратимом-«андой» с Есугэй-багатуром, и взялся помочь его сыну вернуть «законную» власть над монголами.