Метелица - стр. 36
А Желан готовился к свадьбе. В дом к князю уже съезжались гости и родня. На пивоварне варилось пиво, в коптильне висели мясо и рыба, дожидались своего часа овощи на грядках и скот мычал в загоне. Милава радовалась вместе с родителями и женихом, глядя, что каждый день приготовлений приближает самый главный день в их жизни. Девушка была счастлива и порхала по двору легкая и довольная, не скрывая своей радости.
А Желан раздувался от гордости, глядя на свое будущую жену, самую прекрасную девушку в мире. Он уже и думать забыл о Метелице. Встречи с ней казались княжичу каким-то далеким сном, теперь нечетким и размытым. И печалиться, и сожалеть о том, что обидел знахарку, молодой мужчина даже не пытался. Это удивило князя. Буревой, иногда упрекал сына в жестокости.
- Ты бы хоть ей откупную какую дал, - проговорил князь. - Я рад тому, что ты женишься на Милаве, но оставлять после себя чужую обиду никому не стоит. Это ни к чему хорошему не приведет!
Желан только отмахнулся.
- Метелица добрая, она простит, - сказал он, а Светолика почему-то произнесла:
- Она же, кажется, знахарка, - княгиня внимательно посмотрела на мужа, - а в городе ее вообще ведьмой кличут. Как бы она не решила тебе отомстить! – и она перевела взгляд на Желана. Княжич насупился.
- Она не такая, - сказал молодой мужчина, - она добрая.
Светолика только хмыкнула, но больше разговор на эту тему не поднимала.
А за два дня до свадьбы в город пришла беда.
5. Глава 5.
Самым первым полег скот у старосты. Я промаялась всю ночь, пытаясь спасти животных, но ничем не могла им помочь. Когда к нам во двор прибежала девушка, работающая в доме старосты, и попросила срочно прийти помочь, я тут же собралась и отправилась вместе с ней.
Картина в хлеву выглядела печально. Корова, что совсем недавно разродилась не без моей помощи, здоровеньким теленком, лежала на сене, на последнем издыхании, а ее малыш умер часом раньше, и челядь оттащили теленка на задний двор, где и сожгли, опасаясь оставить даже на мясо. Так как никто не мог понять, что за хворь погубила его.
Пока возилась с коровой, которая, как я уже тогда видела, была обречена, в хлев вошла Ульяна. Несмотря на такое горе, как гибель коровы, девушка казалась вполне довольной. Она едва скрывала ухмылку, что тенью лежала на ее красивых губах. Старостина дочка встала у стены, сложив на высокой груди белые руки. Посмотрела недобро.
- Выживет? – спросила без интереса.
Я покачала головой.
- Я сделаю, все, что смогу, но вряд ли… - ответила тихо. Животинка умирала и видеть это, знать, что не можешь помочь, было больно.