Мешок историй про шалого малого - стр. 13
– А когда мы тебя женим, Жорка? – смеялся Павел, заметив, что Жора незаметно с интересом поглядывает на двух блондинок, сидящих за столиком напротив. Девушки кокетничали, заметив, что они вызвали интерес у этих, в общем-то еще не дряхлых, наверняка, небедных, пятидесятилетних интеллигентных старцев. Говорили громко и вызывающе.
– Я не хочу быть содержанкой! Я хочу сама всего добиться! – говорила одна, посасывая коктейль через трубочку.
– А что плохого в том, что красивый молодой человек будет тебя обеспечивать? – удивилась другая.
– Красивые и молодые все разобраны! Нам с тобой, Юла, остались лысые и пузатые…
– Да ладно! Игорек еще молодой…
– Он женат, твой Игорек… – захохотала первая. – Ты забыла?
– Ну и что? Я, между прочим, моложе его жены на семь лет! И не такая толстая…
– Но живет-то он с ней!
Надрывался высоким, хриплым фальцетом пожилой, кудрявый певец, манерно извиваясь в конвульсиях сладострастного пароксизма.
– Да ему уже поздно! Фитилек уже погас! А? Жорж? Погас фитилек? – спросил, смеясь собственной шутке, толстяк Юрка, пуская дым в лицо Георгию.
– Да нет. Он еще поглядывает на крошек. Поглядываешь, А? Жорик?
– Фитилек дрюкаешь тайком? – хохотнул Юрка.
– Женщины любят ушами, а мы старички любим глазами, – не обижался Жора на своих друзей. Женатики всегда подкалывают холостяков, хотя и втайне завидуют им. – Юра, тебе уже хватит. А то жена ата-та надает! – посоветовал Жора Юрке, заметив, что он снова разливает.
– У нас – патриархат, Георгий Львович! Бабу надо держать в узде! Ты вот не смог держать своих баб в узде и оттого сейчас вынужден пользоваться услугами дешевых проституток и хулить семейные ценности! А вот что я вам замечу. В истории педагогики гораздо больше примеров, когда только благодаря стараниям родителей дети становились великими. Гоголь, Толстой, Тургенев…
– Юрий, вы не в теме! – осадил его Кравец, – Тургенев не самый удачный пример, как, впрочем, и остальные, названные вами.
– Ну, началось опять… – Юрка наигранно, неестественно зевнул, – Любишь ты выебываться… Что значит: жить в одиночестве! Не с кем попиздеть: так вот он на нас отыгрывается…
– Мама Толстого умерла, когда ему не было и двух лет, – продолжил невозмутимо Жора, – Батя писателя, Николай, тоже умер рано. Воспитанием Льва Николаевича Толстого занималась «седьмая вода на киселе», троюродная тетка Татьяна Ергольская. А отец Ивана Сергеевича Тургенева, русского великого сочинителя, Сергей Николаевич, был гусарским офицером, небогатым дворянином, растратившим свое состояние на кутежи и карты. Возможно, вы, господа, в силу своей занятости, увлеченные гениальным языком сочинений писателя Тургенева, мало посвящены в подробности его жизни, в том числе личности родителей. Красавец мужчина, альфонс, бретер, кутила и мудила, поправивший свои дела женитьбой на богатой наследнице, Серей Николаевич, был человеком-похуистом, равнодушным ко всему, в том числе к детям. Ограничившись относительно скромной ролью чистокровного производителя, он покорно склонил свою выю под иго жены и стал сытым, деревенским, умиротворенным подкаблучником, халявщиком, охотником, картежником и бухальщиком. Он был бравый боец, герой, даже воевал и был ранен. Таким отцом я бы, лично, гордился. И мне бы хватало его примера для самосовершенствования и бахвальства перед друзьями. Я подозреваю, что он был даже близок масонам и декабристам, поскольку, согласно некоторым документам, умер он в своем имении, находясь под секретным надзором полиции.