Мертвый - стр. 33
Марина Сергеевна весело рассмеялась:
– Это потому, что там, на Земле, каждая религия содержит лишь некоторую часть истины. Полная же истина не известна никому, кроме Бога.
– А кто-нибудь здесь Бога видел?
Госпожа начальница покачала головой:
– Бога видят лишь те, кто в раю. Да и то – это лишь предположение.
– Откуда же вы знаете, что Он вообще есть? – не удержался Артем.
– И ты это знаешь, – спокойно ответила Марина Сергеевна, – просто подумай.
Артем честно задумался, и стоило ему это сделать, как он сразу же понял, что Бог есть – это окончательная и не подлежащая никакому сомнению истина.
Увидев его ошеломленный взгляд, начальница не сказала, нет – она, что называется, изрекла, так, как изрекается всякая незыблемая истина:
– Каждая душа знает, что Бог есть. Она не нуждается в доказательствах, поскольку сама по себе есть часть дыхания Бога. Для души не верить в Бога – это все равно что не верить в себя саму.
– Дыхания? – уцепился Артем за слово.
– Бог есть Дух, – вновь торжественно изрекла собеседница, видимо, что-то типа цитаты или лозунга какого.
И Артем вдруг понял: она права, этого нельзя доказать, но это и не надо доказывать. И тогда он решил:
– Я выбираю исправительные работы.
Марина Сергеевна кивнула:
– Я почти не сомневалась в этом. Ты из тех, кто не хочет исчезать навсегда.
– А разве бывают другие? – удивился он.
– И не так уж редко. Здесь, как и в материальном мире, хватает самоубийц. У всех свои причины.
Теперь уже кивнул Артем, обдумав ее слова.
– Я должен где-то расписаться?
Марина Сергеевна покачала головой:
– Вполне достаточно твоего слова. «От слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься»9.
– Тогда что дальше?
– Это уже не моя проблема. Увидимся.
И кабинет дознавателя тотчас исчез.
***
Артем оглянулся – вокруг привычный уже коридор. Но на этот раз он стоял перед другой дверью, которая даже внешне отличалась от двери кабинета дознавателя.
Во-первых, перед ней лежал коврик для ног. Если бы все не произошло так неожиданно и Артем не пребывал в напряжении или, наверное, самое правильное в его случае сказать – в душевном смятении, он бы, возможно, улыбнулся. Действительно, зачем душе коврик, предназначенный для вытирания обуви, какая обувь у души? Ноги и те – так, видимость одна и не более того.
Однако коврик был, и это могло означать одно из двух: либо их Управляющий тот еще понторез и показушник, либо в этот кабинет заходят не только души. Поскольку, как уже выяснилось, некоторые служения здесь требуют тел, то, в общем, ничего удивительного.
Сама дверь была чисто белой, без единого пятнышка. Сбоку над дверью висел колокольчик со шнурком. Артем, недолго думая (а чего тут думать?), взялся за шнурок и пару раз брякнул в колокольчик, издавший очень мелодичный звон.