Мертв только дважды - стр. 37
– Рад приветствовать в Будапеште, комиссар Габриель, – сказал он, глядя в зеркальце заднего вида.
– Благодарю вас, профессор Дьёрдь, – ответила комиссар. – Мне неловко, что я доставила вам такие хлопоты. Меня могли бы и встретить.
Мотор мягко завелся, большая машина вывернула с парковки на шоссе. До города ехать было чуть больше десяти минут.
– Никаких трудностей, комиссар! Традиционное венгерское гостеприимство! Когда добрый друг приезжает в Будапешт, хоть чем-то помочь ему – большая радость!
– Как мило, что у вас тут сохраняют старые привычки. Сугубо между нами: гендерное равенство и всеобщий страх обвинения в сексуальных домогательствах немного утомляет, – ответила она. – Но почему вы не сказали, что целуете мои ручки? У венгров это звучит так романтично.
Профессор оценил шутку. Даже самый горячий приверженец венгерского этикета не рискнет «целовать ручки» у руководителя отдела HOS[5] департамента «O»[6] Европола, комиссара французской полиции. Жанну Габриель боялась половина Европы, которая крала. А другая рассчитывала, что она сможет найти украденное. И еще Жанна Габриель не скрывала возраст: ей было тридцать четыре года.
– Что привело вас в столицу венгров? – спросил профессор. – Если это не секретная информация.
– Конечно секретная, господин Дьёрдь.
– О, эти полицейские секреты, как скучно! – поморщился он и хитро прищурился. – А вот я могу кое-что разболтать.
Примерно этого Габриель ждала. За последние годы она неплохо изучила своего знакомого.
Профессор Дьёрдь был общителен и очарователен, всегда подчеркивал, что хранит старые привычки этикета и рыцарского отношения к женщине. При этом умел вытягивать информацию, которая его интересовала, а порой сам делился более или менее полезными сведениями. Дружба с полицейским имеет такое свойство, что только вежливостью не ограничивается. Иногда ее надо подпитывать чем-то существенным. Интересы комиссара и профессора сходились в одной области. Если профессор занимался историей искусства и антиквариата как ученый, то комиссар в меру сил защищала предметы, которые изучал Дьёрдь. Они составляли симбиоз взаимно полезный. Иногда Габриель позволяла профессору сунуть нос в дела чуть глубже, чем разрешали правила. В ответ Дьёрдь сливал ей сплетни, которыми владел в избытке.
– Чрезвычайно интересно, – ответила Габриель. – Что случилось в мире венгерского антиквариата?
– Ничего конкретно, так, пустая болтовня.
– Пустая болтовня как дым: без огня не бывает.
– Совершенно согласен, комиссар.
– Жду с нетерпением…
Дьёрдь печально вздохнул, изображая, что ему с трудом дается признание.