Мерцание страз - стр. 9
– Я разобью окно, если не покажешься! – закричала. Она разозлилась, с ней такое бешенство случалось на играх в нереализованных моментах, ну и когда противник пытался применить силовой приём.
Молчание в ответ.
– Да открывай же! – билась она в дверь.
Тихо…
Инесса подошла к огромной пихте, наряженной ледяными шарами, сделанными наскоро, не тонированными краской, сорвала шар с ветки, он оказался не скользким, в обледенелом снегу, бросила в окно. Звон… Жалобное мяукание котов. Истошный лай соседского пса.
– Не надо! – хриплый голос из дома. Инесса не узнала голос Тимофея, подумала: может к нему приехала бабушка или ещё кто. Инесса только раз была у него на участке, да и то на лужайке, в дом не заходила. Дверь, блестящая, отполированная – Инесса видела в ней своё отражение – открылась. Тимка стоял какой-то красный, и расхристанный. То есть вроде внешне и не растрёпанный, но в душевном смятении. Он так и сказал:
– У меня душа растрёпанная, – и стал завязывать толстовку. От Инессы не ускользнуло покраснение на шее.
– Ты что? Вешался, что ли? – она сказала просто так, чтобы схохмить, разрядить обстановку.
А он побледнел и прохрипел:
– Ты в окно увидела? Ты с той стороны дом обошла, да?
– Шутка. Пошутила. – Инесса умела держать себя в руках. Внутренне она жутко перепугалась, но внешне она всегда с покерфейсом, это помогает блефовать в играх – за маской неуверенность всё равно заметна, пусть соперник даже не надеется, что прорвёт её оборону, да и по жизни пригождается. – Ну. Собирайся. В школу пора. И так на первый не успеваем. Общество.
– Я не горю желанием, – поплёлся куда-то в комнаты.
Она осталась стоять.
– Да что произошло-то? – взбесилась она. Почему она должна его уговаривать, ей тяжело его заставлять, просить, морально тяжело, так ещё и не пригласил войти. – Что с тобой?
– Расскажу по дороге. – Он выглянул в проём по пояс голый.
В принципе, он мог бы и не рассказывать. На утренней трене Лиза сообщила, что мальчишки «уехали на турнир» и стала привычно ныть, что, вот, они постоянно в разъездах, а она тоже хочет так же, чтобы не учиться.
Оказалось, Тимофея просто не взяли на турнир. Он вышел из дома, чтобы родители ничего не заподозрили и – вернулся, когда родители уехали. Инесса не смогла сдержать улыбку. Когда совсем грустно или Инесса растеряна, или приходится делать что-то через «не могу», она улыбается. Так случалось на играх, когда они продували всухую, так случалось теперь, когда потасканные деды, отпетые болелы, восхищались ей, ловя на выходе из дворца (с этим Инесса быстро справилась и стала «убегать» вместе с другими девчонками через запасные выходы), так случалось, когда приходилось выражать соболезнования или просто сочувствовать, если кто-то умер, заслуженный престарелый хоккеист-шайбовец или, там, чиновник – перед игрой заставляли почтить память минутой молчания – Инесса стояла и улыбалась, хорошо из-за прутьев хоккейной маски не заметно.