Мент. Реализация - стр. 8
— Что — снова взять и поделить, да? — хмыкнул Воробей.
— Нет, конечно. Хватит уже переделов собственности. Ты извини — просто эмоции. Денёк выдался трудный.
— Без эмоций тоже нельзя. Понимаю тебя, брат Быстров. Понимаю и где-то даже сочувствую. Но ты в грех уныния не впадай — это ведь не только церковный грех, но и наш, большевистский. Всё, пошли оформляться.
— Пошли.
Началась стандартная милицейская канитель: допросы, протоколы, показания… К моим словам не цеплялись, зная, как обстоит расклад.
И всё равно — штука это весьма утомительная. К концу дня устал как собака, руки после писанины покрылись чернильными пятнами.
— Слушай, я схожу — помоюсь! — показал я следаку тёмные разводы на ладонях.
— Сходи, конечно.
Я вышел в коридор, направился к умывальнику.
— Жора, привет! Какими судьбами? — навстречу шагал улыбающийся, как Чеширский кот, Полундра.
— Да так, в злодеев немножко пострелять пришлось, — я не стал вдаваться в подробности.
— Как же, наслышан, — закивал он. — И без трупов, говорят, не обошлось.
— Всего один, — развёл я руками.
Внезапно Полундра посерьёзнел.
— Жора, у тебя минутка найдётся?
Я оглянулся в сторону кабинета, откуда вышел. С основными формальностями вроде покончено, если что и осталось, так… по мелочи.
— Для тебя все пять найдутся.
— Тогда переговорить нужно.
Мы отошли чуть подальше.
— Такое дело, Жора — в общем, не получается у Смушко добиться твоего восстановления. Кравченко — упырь, палки в колёса ставит, всё влияние в ход пустил.
— Ты серьёзно?
— С такими вещами не шутят, Жора. Если мне не веришь, спроси у Гибера и Смушко.
— А мне они чего сами не сказали?
— Расстраивать не хотят. До последнего надеются. Но только зря они так… Нельзя людям давать ложную надежду. Все до последнего ждали, что Кравченко в Москву заберут, и тогда с тобой сладится, только что-то с переводом пошло не так. В общем. Кравченко в губернии остаётся… А у него на тебя зуб, причём больной. И он ни за что тебя не пропустит.
— Спасибо, Полундра!
— За что?
— За то, что правду сказал. Раз не выходит ничего — не буду и я дёргаться.
— Останешься в кабаке своём?
— Не мой это кабак, — сурово посмотрел я на Полундру.
— Извини, так, к слову пришлось, — повинился он. — Так что — продолжишь охранником подвизаться?
— Нет, дружище, больше не могу. Этот кабак мне уже поперёк горла стоит. Достало меня.
— Тогда что планируешь делать? В городе с работой хреново.
— В Петроград поеду. С ребятами из тамошнего угро перетру. Питер — город большой, авось и для меня местечко найдётся. На крайний случай — в Москву, тоже вариант.