Мемуары старого мальчика (Севастополь 1941 – 1945) - стр. 22
Но нет! Стоп! Всё правда, и всё не так!
Когда в первом издании книжки этот абзац прочли мои близкие, они были не довольны. Ты не такой, возвел на себя напраслину. Люди, причастные к литературе, заметили мне, что представленный душевный стриптиз неуместен в книжке такого рода, как эта. Она ведь о героических событиях. Толстовство, Жан Жак Руссо, сейчас нам это не нужно. «Сегодня нам нужна одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим!».
Я согласен! Но человек не однозначен и в разные минуты и в разные периоды жизни бывает разным. Просто посчитал нескромным писать о себе положительно. Ладно, продлим лирическое отступление о становлении и воспитании чувств, но не здесь, в едином блоке, а по мере повествования, в некоторых главах. Сейчас коротко об одном случае преодоления себя. Пусть не в тему главы, но просто чтобы не забыть.
Размышляя о смелости, беседуя с прошедшими войну, читая разные хорошие книжки, я утвердился во мнении, что по-настоящему смелый человек это тот, кто, не смотря на опасность и чувство страха, преодолеет себя и выполнит то, что велят ему совесть и обстоятельства. Горлохват потому и орет, что боится. А тупое бесстрашие – это патология души, акцентуация личности.
На мысе Хрустальном долгое время, еще с довоенных времен, стояла десятиметровая вышка для прыжков в воду. Мы, орава огольцов с 6-ой Бастионной, постоянно купались здесь, на Солдатской пристани. В обеденный перерыв приходил молодой парень с соседнего «Мехстрой завода». Атлетичный, загорелый, с длинными волосами до плеч. Он поднимался на самый верх вышки и красиво прыгал «ласточкой», к нашему восторгу и нам на зависть. И вот мы решили прыгать с первого яруса вышки. Возбуждая и подталкивая, друг друга, мы поднялись на вышку. Высота метра два. Вода прозрачная, и у основания вышки мысом вдается под водой скала, поросшая острыми лезвиями мидий. Непривычно большой кажется высота, когда заберешься на вышку, не то что смотреть с берега. Страх преодоления первой высоты, страх напороться на скалу с ракушками давил меня.
С воплями отчаяния вся орава попрыгала ногами вперед и благополучно вынырнула. Я остался один на вышке. Моего отсутствия никто не заметил, и я мог бы спокойно уйти, спокойно окунуться в воду с бережка и избежать насмешек. Но чувство долга, мальчишеской чести. Сердце заколотилось в груди, я разбежался, оттолкнулся как можно сильнее и мгновенно очутился под водой. Вынырнув, я издал торжествующий крик. Я победил. Ликование и гордость собой были беспредельны. Я до сих пор горжусь тем мальчишкой. Потом я осмелел и стал прыгать с разбега, «козлом», головой вниз, «щучкой».