Мелочи геройской жизни - стр. 15
– У орков такой скудный словарный запас, мрак! Впрочем, чего от этих дикарей ждать?
– Здесь и орочий словарь есть? – изумился Берен. Нечаянно или нарочно, но продавец не упомянул, что в толмач включена и «мудрость по матушке».
– Ага, в самом конце. С переводом на межрасовый и перечнем расхожих фраз… Кхм. Странно…
– Что? – насторожился Грайт. В орочьем лексиконе вообще много необъяснимого. В первую очередь, как они сами друг друга понимают?
– Вот, например: «Курваляй ных баргуза». Здесь написан перевод: «Вы меня утомили, оставьте», но «баргуза» – это… кхм, место, на котором мы сидим, а «курваляй» – «ходить, передвигаться».
– Отдай сюда словарь, я новый куплю, – Берен хотел отобрать книжку, но мальчик вцепился в неё как клещ, увернулся, спрыгнул с печки и удрал под стол. Достать его оттуда было невозможно: подлезешь с одной стороны, он вышмыгнет с другой, обежит тебя и вновь будет из-под скатёрки выглядывать.
– Не-эт, погодите! Ага, вот! Ковжупень! Это значит «женщина свободных нравов». Дядь Берен, а Марика – ковжупень, да?
– Её не вздумай спросить! Отдай!
– Или вот ещё… О-о-о!!! – восторженно завопил эльфёнок. – Хывря – самка собаки! Ну, это точно про Агафью!
– Арвиэль, немедленно отдай эту похабщину! – взвыл Берен.
Изумрудные глазищи задорно сверкнули.
– Дядь Берен, здесь же орков полно, а иначе, как матом, они не понимают… Вы же сами учили: если хочешь, чтобы тебя поняли правильно, говори на доступном для собеседника языке.
– Арвиэль, отдай это немедленно.
– Нет!
– Выпорю!
– Порите на здоровье, только книгу оставьте! Ну, пожа-алуйста!
Берен со вздохом махнул рукой – в конце концов, куда деваться: если живёшь бок о бок с орками, рано или поздно чего только от них не наберёшься!
– Шушель с тобой…
– А знаете, как по-орочьи «шушель»? – обрадовался Арвиэль. – Ни в жизнь не угадаете!
До осени сего года орканец Эртан жил вместе с Мартой, хотя в саму избу-аптеку забегал лишь перекусить, а ночевал где придётся: летом на заднем дворе, зимой в сенях или вовсе у приятелей. Мальчик лелеял две мечты каждого уважающего себя орка: свой та’шэр [4] (в данном случае избу) и трактир, да такой, чтоб конкуренты к нему пиво пить ходили. В селе Гусиные Прудочки, где родился и вырос Эртан, таким заведением ведал папаша Зорн, так у него даже конкурентов не было. Папаша самого мальчика трактира, увы, не имел, зато бережно хранил книжицу с семейными рецептами лучшего в Орканских степях пива и никому, кроме сына, о ней не сказывал. Гражданская война оставила Эртана сиротой, но он отнёсся к этому по-орочьи стойко: отцу хорошо теперь там, в Великих степях, где трава шёлковая, и никогда коварный камень не ляжет под конское копыто. Однако мальчик и самому себе, и покойному поклялся такой трактир поставить, что на всю губернию славить будут. И название уже придумал – «Оркан-бар», дабы никто не усомнился, что хмельным нектаром действительно орканец угощает, а не какие-нибудь гномы.