Медвежье молоко - стр. 28
– Кто-то пытается создать свой собственный отряд несовершеннолетних ясновидящих?
– Это нужно выяснить, но не стоит сбрасывать со счетов даже бредовые догадки. Самое неприятное я приберег напоследок. Готовы? Держите. Из рябины складывали погребальные костры, так как она символизировала смерть и возрождение. А это, – он дернул подбородком, – подходящее место для обрядов погребения. Сколько людей здесь захоронено?
– Более шести тысяч, – тихо ответила Астахова, потирая лоб.
– Здесь повсюду смерть, – кивнул Белый. – И лес тоже пропитан смертью.
Близость следа манила, тянулась меж пальцев алой нитью – было б за что ухватить, а после вязать узлы, пристраивая одно событие к другому. Утонувший мальчик – и девочка в овраге, бесследно исчезнувшее «солнечное дитя» – и выживший мальчик с птичьими перьями в желудке.
Казалось, еще немного – и нить будет в руках.
Пока же Белый осторожно тянул носом прозрачный и неподвижный воздух над могилами.
– Свидетели?
– Вон сидит, – Астахова указала на мужчину, притулившегося возле крылечка часовни. – Турист, мать его за ногу. Писатель хренов. Я бы сказала – подозреваемый. Только видели его другие двое опрошенных, и в телефоне у него скан, в котором часу и на каком такси сюда прибыл, и документы в порядке, полный комплект: паспорт, СНИЛС, медицинский полис, водительские права и даже студенческий билет. Вы видели когда-нибудь, чтобы человек, отправляясь в лес, держал при себе полный пакет документов? Для чего?
– Чтобы опознали, когда найдут в овраге, – пробормотал Белый и направился к свидетелю.
Вблизи ему не дали бы и двадцати трех: совсем молодой, курносый, блеклый, с каким-то невыразительным лицом. Если бы не модная стрижка и хипстерские очки в явно недешевой оправе – пройдешь и не заметишь.
– Герман Александрович. Разрешите задать несколько вопросов? – представился Белый, подавая ладонь и уже внутренне готовясь к тому, что рукопожатие так и останется без ответа, но парень удивил.
– Максим Пантюшин, – просто ответил он и мягко пожал протянутые пальцы. – Но я уже все рассказал полиции. Вот той женщине.
Боднул головой воздух, указывая на Астахову. Та о чем-то переговаривалась с подчиненными и в их сторону не глядела. Значит, у Белого все карты на руках.
– Я из специального отдела, – слукавил, но почти не соврал. – Крайне любопытный случай, все-таки такое место.
Со значением обвел рукой окрестности, и парень оживился.
– Да, место историческое! Я, когда впервые услышал, сразу подумал: вот она, моя курсовая! Столько разрушенных жизней, столько легенд. До дыр зачитал «Книгу памяти», а теперь своими глазами вижу и поверить не могу. А вы знали, что здесь находятся захоронения не только жертв НКВД, но и советских военнопленных, которых расстреляли финны во время оккупации Карелии?