Медовый месяц с чужой женой - стр. 55

– Любила, – обнимая Макса, почти беззвучно проговорила я. – Во всяком случае, мне так казалось. Виктор очень настойчиво ухаживал. А ещё спас меня, вытащил из беды. Я не заметила, как благодарность переросла в нечто большее. Думала, что могу доверять, смогу прожить до старости. – Зажмурилась и вздохнула. – Это ужасно, но я рада, что он проиграл меня. Лучше уж так, чем… – Я не знала, что можно предположить. Каким была бы будущее с Виктором? Коротко невесело усмехнулась. – Видел бы ты его взгляд сегодня. Я думала, что знала Витю, но там, на улице, будто встретила другого человека.

Макс легонько передёрнул плечами, и мне показалось, что ему неприятно: обнимаю его, слезами рубашку промокаю.

Нужно ли олигарху моё сочувствие? Нет, не так. Жалость подстилки! Может, он и друга упомянул лишь для того, чтобы показать, как я ему омерзительна. Ведь если бы он не думал обо мне, то услышал бы водителя, и, возможно, спас его. То есть он считает меня виноватой, а я, как идиотка, залезла на него в машине, хотела соблазнить в отместку мужу. Макс это видел и насмехался: ведь он считает меня шлюхой, а я целоваться...

Я медленно отстранилась и уронила руки. Зря вообще это сделала, лишь вышла за рамки «куклы». Показала, что мне больно? Да ему наплевать. Хотела утешить? Наверняка только досадила. Надо всего лишь «отсосать». Или, как указано в договоре – исполнить супружеские обязанности.

Я обошла Макса и, уткнувшись лопатками в стекло, заглянула  мужчине в лицо.

– И не собираюсь… как там? Стоять у тебя на пути, – произнесла я и горько усмехнулась. – «Подстилка» может лишь лежать, и об неё так удобно вытирать ноги. Хочешь отомстить Дорогову? Я помогу.

И, опустившись на колени, расстегнула ремень его брюк.

– Облизать мороженое? – задумчиво проговорила по-русски. – Ничего ведь сложного в этом нет.

Макс оторопел и едва не упал назад, когда качнулся. Он потянул меня за плечи и грубо усадил на диван.

– Я перехотел. Ешь. И иди спать, – полоснул по лицу холодным, каким-то обречённым взглядом, и отошёл к бару. С грохотом достал широкую квадратную бутылку, наполнил стакан золотой жидкостью и выпил содержимое залпом, а потом швырнул его в стену.

Я испуганно сжалась и гулко сглотнула.

Грохот стекла переплёлся с его словами:

– Если бы я не думал о тебе и не пошёл навстречу, я бы лежал рядом с Крисом. – Он сжал до скрипа крышку бара, а потом бросил в меня мрачный взгляд. – Ты спасла мне жизнь, Поля. И я не знаю, злиться на тебя или благодарить. Не могу никак выбрать. – Честерен повернулся и, сложив руки на груди, всмотрелся в мои глаза. Он закрылся: на лице ни одной эмоции, будто к нему прилипла маска безразличия. – Одного не пойму. Что поменялось за эти сутки? Мы знакомы несколько часов, а ты уже готова на всё, да? Думаешь, я поверю, что это предложение минета – «выполнение договора»?