Мечи легиона - стр. 28
Здесь, в бескрайней степи, Гуделин – несравненный мастер дворцовой интриги – и впрямь чувствовал себя не в своей тарелке.
Несколько секунд Гуделин тщетно пытался пригладить и заострить клинышек своей бородки, но затем сдался. Взобравшись на коня, бюрократ похлопал себя по брюшку – все еще толстому, даже после целого года, проведенного в путешествии.
– Кстати, я не опоздал к завтраку? – осведомился он.
Скилицез закатил глаза к небу. Виридовикс протянул Гуделину кусок мяса. Чиновник глянул саркастически:
– Что это за… э-э… деликатес?
– Всего лишь полужареное мышиное мясо, – отозвался кельт, ухмыльнувшись. – Прошу прощения. Последнюю колбаску я уже сожрал.
Гуделин стал бледно-зеленым.
– Не знаю, по какой это причине я вдруг потерял аппетит? Должно быть, что-то с погодой… Хотя, безусловно, прими, мой друг, сердечную благодарность за твою несравненную щедрость.
Гуделин вернул мышь Виридовиксу.
– В таком случае – вперед! – Скилицез подхлестнул Гуделина этими словами, как кнутом. Но когда Гуделин тронул поводья, офицер доверительно признался Горгиду: – У меня тоже припасы закончились. Нам бы сделать остановку и поохотиться.
Грек наклонил голову в знак согласия.
– Кочевники иной раз питаются кровью лошадей, – сказал Горгид.
Он не думал, что эти слова будут приняты всерьез. Самая мысль о подобном казалась греку отвратительной. Однако Скилицез ответил просто:
– Так поступают, когда положение безвыходное. Лошади утомляются и болеют.
Армия Аргуна продвигалась на юго-восток. Лохматые степные лошадки – не слишком приглядные на вид, но выносливые и крепкие, как железо, – оставляли позади одну сотню миль за другой.
Горгид благословлял влажную землю и густую весеннюю траву. Через месяц-другой конники начнут поднимать густое удушающее облако пыли.
На западе серебряным зеркалом сверкало море Миласа. А степь оставалась все тем же унылым морем травы, по которой перекатывались волны. Необъятные степные пространства тянулись от границ Видесса далеко на запад – дальше, чем могло охватить человеческое воображение. Этот ландшафт казался Горгиду скучным и монотонным. Врач вырос среди бесконечного разнообразия природы материковой Греции – горы и долины, солнечное море, темные под густыми кронами деревьев плоскогорья… И любую из долин можно было пройти за полдня.
Виридовиксу же степные просторы казались не столько скучными, сколько угнетающими. Леса его родной Галлии давали чувство защищенности. Мир кельта был уютным, закрытым. Степи заставляли человека чувствовать себя незначительным, крошечным – насекомое, ползущее по плоскому подносу.