Мажор на побегушках, или Жестокая дворянка - стр. 38

Пришел просить прощения, называется! Чуть не подставил…

- Ты там уснул, что ли? – Ульяна заглянула под кровать. – Убирайся.

Егор неловко вылез из-под кровати, стряхнул пыль и, недолго думая, бухнулся на колени.

«Если Ульяна сейчас простит, то и Янка простила», - загадал он по-детски.

- Прекращай, - попросила Ульяна. – К чему это представление? Ты выполнил мою просьбу.

- И все же вы злитесь, Ульяна Дмитриевна, - упрямо произнес Егор. – Накажите, если хотите. Ударьте. Велите выпороть.

- С чего ты такой… покорный? – скривилась она. – Фу, даже противно!

- Я вас расстроил, - сказал Егор тихо-тихо. – Хотел порадовать, помочь… Но где-то ошибся. Простите, я… не хотел…

- По-моему, ты надо мной издеваешься, - возразила Ульяна. – И все время подставить хочешь! То сбежать подбил, то в ловушку загнал… Теперь вот ночью в окно влез! Ты хоть представляешь, что будет, если тебя поймают? Да не с тобой, олух! Со мной!

В ушах зашумело. Прощать его не собирались. И даже обвинили в чем-то… непонятном.

- Я, верно, плохо понимаю ваши желания, - пробормотал Егор. – И не умею сделать так, чтобы вам понравилось. Но… о какой ловушке вы говорите?

- Зато сладкими речами голову дурить хорошо умеешь, - вздохнула Ульяна. – Кому ты служишь, Егор? Чьи задания выполняешь?

- Ваши… - недоуменно ответил он. – Вам служу, Ульяна Дмитриевна.

- Врешь ведь, - отмахнулась она. – Ты хитрец и ловкач. Я против тебя… ничто.

- Обидные вещи говорите, - возмутился Егор. – Я вас не обманывал. Может, я и бестолочь, как утверждает дед, но не подлец.

«Ой ли? – шепнула пробудившаяся совесть. – А с Янкой как обошелся?»

- Еще скажи, что это случайность...

- Я против вас ничего не замышлял. – Стоять на коленях было больно, с непривычки, но Егор мужественно терпел. – Расскажите, что случилось.

- И ты опять поможешь? – хмыкнула Ульяна. – Спасибо. Довольно.

- Может, успокою? – не сдавался Егор.

Она вдруг подошла ближе и коснулась пальцами его волос. Егор замер, даже, кажется, дышать перестал. А она… больно дернула за вихор. Егор едва сдержал крик.

- Я вас жалела… всегда, - как будто пожаловалась Ульяна. – Всех. Даже если… виноваты. Вы такие же люди, хоть и крепостные. Нельзя так… с людьми. Но ты знаешь, Егор Алексеевич… сегодня мне впервые захотелось ударить… тебя ударить…

Егор боялся пошевелиться, слушая исповедь Ульяны.

- Ольга Леонидовна не сможет ехать в Стожары, - продолжила она. – И Жорж… передумал. У него теперь другое на уме.

- Что? – выдохнул Егор, так как она надолго замолчала.

- А это ты мне скажи, что. С меня расписку взяли, что наследство, в случае моей смерти, я хочу передать мачехе. И в поездку нас отправляют… без мужчин. Ты драться умеешь, Егор Алексеевич? Из пистолета выстрелишь?