Майская свадьба - стр. 40

В каюту вошла Маргарита, бросилась ко мне с возгласом радости.

–– Как я рада вас видеть, мадемуазель! Все случилось так быстро. Третьего дня приехал его сиятельство, приказал собирать вещи. Нас отвезли на корабль еще вчера вечером, и с той поры я все ждала, когда нам позволят увидеться. Говорят, вы не совсем здоровы? Я приготовлю вам компресс с винным уксусом. Или, может, растереть несколько зерен муската, чтобы приготовить успокоительное?

Я слушала ее, но мало что понимала. Боль, мучившая меня, развивалась словно по спирали, причиняя все большие и большие страдания. Но когда она достигла высшей точки, сознание погасло, и я будто провалилась в черную бездну.

Глава третья

Новобрачная

1

«Коммерс-де-Марсей» прибыл в Гавр 28 апреля 1788 года, через три с половиной месяца после отплытия с Мартиники, а уже первого мая меня привезли в Париж.

В этот день мне исполнилось восемнадцать лет.

Прошло всего два года с того дня, как я покинула монастырь святой Екатерины, а мне казалось, будто минуло целых сто лет. Между шестнадцатилетней девчонкой, мчавшейся на Стреле по безбрежным бретонским лесам, и мною сегодняшней лежала целая пропасть. Я стала совсем другой. Перебирая в памяти пережитые события, я удивлялась тому, что моя жизнь, словно обезумев, мечется между пиком счастья и бездной отчаяния. Последней точкой в этом метании стала разлука с Жанно.

Я не покончила с собой и не умерла от горя. Я даже не заболела, если не считать лихорадочного бреда, в котором пролежала первые три дня плавания. Более того, я почти успокоилась. Не сразу, а постепенно… Сначала ребенка мне не хватало просто физически. Я так привыкла чувствовать, ощущать его, что умирала от желания увидеть Жанно, расцеловать нежные пухлые щечки, ощутить на груди его теплое дыхание… Это было невероятное состояние. Я словно разрывалась на части. Я утратила себя, меня жестоко вывернули наизнанку и бросили умирать. Во сне я бредила, что Жанно рядом, где-то возле меня, надо только найти его! Как сомнамбула, бродила я по кораблю, натыкаясь на стены, подходила к борту судна и долго глядела в воду. Соленые брызги летели мне в лицо, и я приходила в себя. Понимала, что просто схожу с ума…

Принц недаром устроил так, чтобы путешествие было столь длинным. Мы несколько недель в феврале жили на Мадейре, ожидая, пока днище судна очистят от морских наростов и покроют составом, предохраняющим от гниения. Следующая остановка была в Португалии, в громадном порту Лиссабона, где мы стояли так долго, что отец возил меня поглядеть на королевский двор, а так же прогуляться по бурной и широкой реке Тежу, несущей свои воды в Атлантику. Все эти красоты, конечно, отвлекали меня от переживаний… тем более, что Лиссабон поразительно быстро восстанавливался после катастрофического землетрясения, буквально стершего его с лица земли. Кроме того, нас с отцом в прогулках по Португалии сопровождал капитан судна, тридцатилетний Франсуа де Вильер, бравый морской офицер с зелеными глазами и курчавой шевелюрой, на вид жесткой, как проволока. Этот малый был весьма недурен собой, держался с моим отцом независимо, без всякого подобострастия, и в другое время я непременно оценила бы по достоинству и эту независимость, и те взгляды, которые он на меня бросал. Но я вела себя холодно и рассеянно – мне было не до флирта. В конце концов, оскорбившись, он стал избегать встреч со мной, и я его почти не видела.