Матильда - стр. 21
Получив отпуск, Матильда вместе с крестным, тщательно продумавшим и организовавшим их путешествие, отправилась на юг Франции, они переехали из Биаррицы в Лурд, чтобы посетить величайшую святыню Франции – чудотворную Мадонну. Несколько десятилетий назад в пещере, где происходили явления Богородицы, установили ее статую. Рядом с гротом били источники с чудотворной водой. Говорили, что случаев исцеления насчитывалось множество. Планировалось также выстроить над пещерой целую базилику.
Оказавшись перед святыней, Матильда хотела загадать желание – чтобы Николай тоже ее полюбил, как и влюбилась в него она.
Но, глядя на снежные вершины величественных Пиренеев, на высокое, чистое небо, губы ее решительно сомкнулись. То великое торжество разума над вселенной, примером коему было искусство – вот что являло Матильде истинный пример чуда этого мира.
«Я выбрала его. Меня вела не мистическая судьба, не рок, не распределены за нас наши роли! Мы сами строим себя и свою жизнь, не ведомы мы по ней как безвольные слепые котята… Если он полюбит меня, значит меня есть за что любить. Только так! Только так будет правильно, и будет честно…»
Из Лурда они отправились в Рим, но в столице не задержались – Матильда стремилась в Милан, в истинную святыню ее жизни на сцене – театр Ла-Скала.
Возвращались они снова через Францию, задержавшись на некоторое время уже во французской столице – у крестного Матильды, владельца большого и знаменитого магазина белья, были там рабочие дела.
Воронцов был странным. Матильда пыталась понять, что же в нем есть такое, может быть, неявное, что делает его таким неприятным. Симпатичной внешности, высокий, серьезный. Тихий, но при этом решительный – как он мог вызывать в людях такие смешанные чувства? В нем явственно ощущалась сила. Но, может быть, эта сила и отталкивала? Потому что естесство этой силы было каким-то нездоровым, неправильным. Так просто сильный человек, обладающий крепкими руками и отменным здоровьем, может, к примеру, совершать всякие физические подвиги и не хворать при этом. А есть такой вид силы, когда ты можешь сотворить нечто никак непостижимое и невозможное – но сделать это на таком надрыве, приложив такие нечеловеческие усилия, что после этого сразу рассыплешься в прах. Сгоришь – и не останется ничего. Вот какой была заключенная в юном гусаре Воронцове сила.
Жажда, читавшаяся во всех его резких движениях, в его напряженном управлении собственным телом, тоже имела свойство какой-то отчаянной болезненности. Вот это, наверное, в нем и пугает – решила Матильда.