Маша и Шерхан - стр. 17
Итак, если ваши выдающиеся показатели по ручному или машинному сбору хлопка-сырца получали восхищенное «Добро!» первого секретаря обкома партии, тут же, на кромке поля, вам вручали ключ. Напомним: от легкового автомобиля или мотоцикла с люлькой. Что это могло быть? Малолитражки «Жигули», «Москвич» или «Иж-Комби»? Микролитражка «Запорожец»? Стандартный седан или универсал среднего класса «Волга» или полно-приводная малолитражка «Нива»? Что еще могло быть лучше их? Для жителей горной местности это мог быть вездеход «ГАЗ-69» или заменившие его различные модификации автомобиля «УАЗ». Мотоциклы с люлькой марки «Урал» или «Днепр» по некоторым позициям превосходили показатели ряда малолитражек на горных дорогах. Но передовику выдавался только один ключ. Все зависело от его везения. Первый секретарь вытаскивал ключи от наград наобум. Счастливых обладателей заветных ключей, которые давали право на приобретение личных автомобилей или мотоциклов с люльками по государственным ценам, в масштабах колхоза было единицы. Колхозники, члены хозрасчетных бригад, большей частью исправно пополняли свои счета в государственных сберегательных кассах. Надеясь на быстрое продвижение в очереди на автомобиль, в крайнем случае – на обеспеченную старость. Создаваемые в колхозе кооперативы работали над решением многолетней проблемы приближения высококачественных товаров и услуг к сельскому потребителю. Но требовались годы упорной работы, чтобы качество их товаров и услуг дотянулось до планки, установленной предприятиями легкой и бытовой промышленности стран европейского социалистического лагеря.
Впрочем, проблема отоваривания советского рубля касалась меньшинства списочного состава колхоза. Большинство, как и прежде, во времена Хрущева и Брежнева, предпочитало кормиться с приусадебных хозяйств. Проблему наличных средств, выдаваемых в зависимости от количества личных трудодней в колхозе, они решали, вывозя излишки собственной сельхозпродукции на сельские и городские рынки. А еще при малейшей возможности ими воровалось все, что не было заперто на прочный замок. Это было проще.
Перестройка не давала ожидаемых скорых плодов. Башлык, так и не вкусивший плоды титанических усилий Никиты Сергеевича Хрущева и Леонида Ильича Брежнева, полагал, что и на этот раз все закончится крахом. Может, Башлыку не везло на начальство, особенно высшее?! Но с этим ничего нельзя было поделать. Башлык вряд ли был одинок в своем невезении. Автору повести еще в юности, в годы службы в Советской Армии, пришлось расстаться с последними, может быть, иллюзиями о богоизбранности начальствующих лиц.