Мартин Лютер. Человек, который заново открыл Бога и изменил мир - стр. 83
Есть и еще одна деталь, которую стоит упомянуть в связи с этой драматической, но нереалистичной картиной. Даже если бы Лютер вешал свои тезисы сам и именно в тот день, как утверждает легенда (или на следующий) – скорее всего, он не прибил бы их к двери гвоздями, а приклеил. Кисть и ведерко с клеем – конечно, это совсем не так драматично, как гвозди и молоток; однако, судя по всему, куда более соответствует фактам.
А факты таковы: 31 октября 1517 года Мартин Лютер отправил Альбрехту, архиепископу Майнцскому, важное письмо. Мы уже упоминали, что именно именем Альбрехта санкционировалось распространение индульгенций в Германии – и Лютер сообщал об этом досточтимому архиепископу, прося позаботиться о том, чтобы верующих, вверенных его пастырским заботам, торговцы индульгенциями не отвращали от истинной веры. Лютер, разумеется, полагал, что вера паствы должна всерьез заботить архиепископа, если он архиепископ не только по имени. Однако в письме его к архиепископу пока нет ничего смелого или дерзкого. Очень смиренно Лютер указывает на происходящий непорядок, обращая на это внимание ответственного лица, способного исправить ситуацию. Нет в письме и никакой враждебности – напротив, оно преисполнено уважения и почтения. В сущности, даже более чем почтения – вступительные его строки, не обинуясь, можно назвать льстивыми:
Достопочтеннейший отец наш во Христе, сиятельнейший господин!
Простите меня, недостойного и худшего из людей, что осмеливаюсь беспокоить Вашу светлость этим письмом. Господь Иисус мне свидетель: я долго колебался, помышляя о своей незначительности и недостоинстве, которые ясно сознаю. Однако все же дерзаю обратиться к вам, движимый исключительно долгом верности, которой обязан Вам, достопочтеннейший отец наш во Христе. Молю Вашу светлость удостоить взглядом эту щепотку пыли и, по неизменной доброте Вашей, выслушать мою просьбу.
Выразив подобающее случаю почтение к церковному начальству, дальше Лютер переходит к тяжелой, болезненной теме:
По всей стране распространяются под Вашим сиятельным именем папские индульгенции, предназначенные для строительства собора Святого Петра. Не так беспокоит меня болтовня проповедников, которой я не слышу[93], как те жалости достойные заблуждения, которые, исходя от этих проповедников, широко распространяются среди простых людей. Очевидно, эти простые души верят, что, приобретя письменную индульгенцию, могут быть уверены в своем спасении. Также убеждены они, что, сделав взнос в сундук продавца индульгенций, можно спасти душу из чистилища.