Марсианское зелье (сборник) - стр. 13
– Краны останутся. Нужно же жильцам воду пить и мыться? А то с вашей, Корнелий Иванович, заботой им пришлось бы с ведрами за водой бегать.
– Ага! Значит, краны настоящие!
– Самые настоящие.
– А откуда они взялись? Может, это идеализм?
– Ничего подобного, – возразил Боровков. – Никакого идеализма. Просто надо в народной мудрости искать и находить рациональное зерно.
– А если материализм, то откуда металл взялся? Где закон сохранения вещества? А ты уверен, что краны не ворованные, что ты их силой воли из готового дома сюда не перенес?
– Уверен, – ответил Боровков. – Не перенес. Сколько металла пошло на краны, столько металла исчезло из недр земли. Ни больше ни меньше.
– А ты, – в глазенках Удалова опять появился мальчишеский блеск: ему захотелось еще один мяч, побольше прежнего, – ты все-таки дом можешь сотворить?
– Говорил уже – не могу. Мой учитель гуру Кумарасвами один раз смог, но потом лежал в прострации четыре года и почти не дышал.
– И большой дом?
– Да говорил же – гробницу Тадж-Махал в городе Агре.
Ветерок налетел с реки и растрепал реденькие волосы Удалова. Тот полез в карман за расческой.
– А Ветлугиной ты признался?
– Нет, я ее разубедил. Я сказал, что умею тяжести поднимать, на голове стоять, на гвоздях спать, но никакой материализации. – И рассудительно заключил: – Да и вообще я ей понравился не за это…
– Конечно, не за это, – согласился Удалов. – За это ты ей вовсе не понравился, потому что она девушка принципиальная. Значит, надеяться на тебя в будущем не следует?..
– Ни в коем случае.
– Ну и на том спасибо, что для меня сделал. Куда же я расческу задевал?
И тут же в руке Удалова обнаружилась расческа из черепахового панциря.
– Это вам на память, – сказал Гарик, усаживаясь на бетонную трубу: ему предстояло долго еще здесь торчать в ожидании Танечки Ветлугиной.
– Спасибо, – поблагодарил Удалов, причесался, привел лысину в официальный вид и пошел к конторе.
Когда Чапаев не утонул
Удалов с Грубиным шли мимо кинотеатра. Была субботняя первая половина дня, и дел до самого обеда не намечалось. На сеансе 11.30 шел кинофильм «Чапаев».
– Саша, – спросил Удалов, – ты давно это кино смотрел?
– Любимый фильм моего детства, – сказал Грубин. – Тогда еще не было широкого экрана и телевизора. Как бы теперь психическую атаку показали бы!
– А может быть, и не лучше, – возразил Удалов. – Всему свое время.
– Что, купим билеты по десять копеек и пойдем в компании с мальчишками? – спросил Грубин и пошел к кассе.
Перед кассой было пусто. Даже странно, что никто не хотел смотреть такую заслуженную картину.