Марой и хранители - стр. 25
Пять минут борьбы с горемычным муляжом, и, в конце концов, отпустило, усталость отозвалась болью в мышцах рук. «Какое счастье, что Арман влюблён в… да хоть в Люсиль, и никогда не полезет ко мне с объятиями… Иначе я бы сошла с ума!» – успокоившись, Рене смог даже посмеяться над собой.
– Антуан приедет к десяти, – начиная завтрак, Делоне-младший предупредил родителей. – Мы хотим испытать накопители в башне.
Сир Марсий после короткой паузы кивнул:
– Гуляйте, молодёжь, даю вам последний день на развлечения. С завтрашнего дня обычный график.
– Знаю, – юноша уткнулся взглядом в тарелку.
– Люсиль будет? – спросила сирра Элоиза и пояснила, перехватывая немой вопрос гостя в его взгляде, – Это наша соседка. Милая девушка и будущая невеста Армана.
Сир Марсий кашлянул, но промолчал, не желая портить настроение никому из добровольных слушателей, себе тем более.
– Как зовут вашу девушку, Рене? – госпожа Делоне ласково посмотрела на гостя.
– …Дульсинея, сирра Элоиза, – Рене потянулся за кубком запить улыбку.
– Красивое имя и очень редкое, никогда не встречала. Должно быть, вы слишком сильно уважаете друг от друга, если решились принести обет чистоты после инициации.
Рене кивнул и не стал продолжать диалог на опасную тему, отделался незначительными фразами, тем более что вилка сидящего напротив Армана замерла, воткнувшись в рассыпчатую горку гранолы.
– Какие новости от Мариэль? – некстати поинтересовался у сына сир Марсий, перекладывая себе на тарелку рыбу.
Арман пожал плечами, вилка вяло набрала на кончик гарнир:
– Вернула мне книгу, которую я ей дал почитать в дорогу. С очень странного портала без обратного адреса… Полагаю, у неё всё хорошо.
– Было бы странно, если бы у Мариэль всё было плохо, – ровным тоном отозвалась сирра Элоиза. И за столом снова восстановилась тишина, разбавляемая работой столовых приборов и челюстей.
«Уснуть за этим завтраком можно», – подумал Рене, наевшись и теперь наслаждаясь горячим травяным отваром с мятным привкусом.
Супруги Делоне также успели насытиться, но ждали Армана, подперевшего голову левой рукой и не замечающего взгляды, которые бросали на него. Вилка медленно, будто издеваясь над наблюдающими, уносила в рот гранолы по чуть-чуть, а на тарелке всё ещё оставалась добрая половина от начальной порции.
Поначалу Рене не обратил внимания на лёгкое покалывание в губах, решив, что это из-за мяты в отваре. Однако когда по щеке скользнул ветерок, ощутимо напоминая прикосновения пальцев, вздрогнул. Лицо молниеносно вспыхнуло, и Рене окаменел, приоткрывая рот для свежей порции воздуха и косясь на сира Марсия, сложившего руки домиком и гипнотизирующего сына красноречивым взглядом. Никто из родителей не подозревал, что Арман неосознанно, как недавно Мариэль на комбат-де-бу, использует чужой дар. Дар своей фактически невесты, о которой не знает ни единая душа да и он сам… вероятнее всего…