Мародеры - стр. 7
В тот момент Асов пытался подавить, хаотичные мысли. Остановить их и начать думать упорядоченно – никак не получалось. Эмоции просто рвались наружу. Поэтому, не раздумывая, он вытащил и распечатал эту бутылку. Вероятно, сработал стереотип. Просто опять же, случайно или по наитию, вспомнил, как однажды стакан водки не охмелил его, а только успокоил, дав возможность взять себя в руки.
Затем Саша достал из навесного шкафчика рюмку и поставил ее на стол. Сиротливо выглядела она посередине пустого белого обеденного стола. Асов налил в нее водку и медленно выпил. В этот раз он не почувствовал ничего, кроме холода жидкости в горле. Не было привкуса карамели, который чудился ему раньше, и жгучего пара в носоглотке. В груди на мгновенье вспыхнул жар и погас, больше никаких ощущений. Голова осталась ясной, а дрожь в руках пропала. Да, в минуты стресса спиртное теряет вкус и действует иначе.
«Нет, я должен быть в тонусе и готовности. Много нельзя. Мне нельзя напиваться. Мне нужны все силы, которые у меня есть, и светлая голова. Мне нельзя пить, впрочем, до завтра немного можно», – решил он и, закрыв бутылку, поставил ее обратно.
Саша зашел в комнату и сказал:
– Пойду, схожу к бабке с дедом. Позвонить от них надо.
– Я с тобой, – отозвалась мама.
– Нет, не надо. Я быстро. Не хочу я, чтобы ты с ними общалась.
– Нет, я пойду, и не спорь. Они сами мне говорили, чтобы я к ним заходила. У нас нормальные отношения.
– Ладно, тогда одевайся. Встретимся около подъезда, я в магазин сбегаю, пива куплю, – понимая, что отговорить мать не удастся, ответил он.
– Хорошо.
Асов быстро оделся, закинул через плечо свою сумку и вышел. Купив в магазине две банки пива, он открыл одну и стал пить, вторую кинул в сумку. У подъезда ждала мама, она взяла его под руку. Саша отметил, что на матери шуба, которая выглядела старой. Другой у нее не было. Медленно они пошли вниз по улице. Все вокруг покрывал пушистый снег. Люди готовились к празднику, и никому не было дела до чьего-либо несчастья.
Асов разглядывал светящиеся в темноте прямоугольники окон. Он любил смотреть на них при прогулках, когда поздно вечером шел со службы домой или в выходные брел на стадион – они всегда его успокаивали. Саша понимал, что за всеми этими огоньками тысячи обычных людей борются за свое маленькое счастье. Впрочем, некоторые его разрушают, прячутся от мира или деградируют. Но Асов предпочитал думать о том, что кто-то за ними, в быту и обыденности, сражается за свое нормальное человеческое счастье. И от этого ему становилось теплее, появлялась вера в будущее и желание ежедневно возвращаться на службу.