Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. - стр. 16
Тем не менее генерал Марков в тюрьме записал:
«Я был бы окончательно сражен, если бы почему-либо тов. Керенский со своими присными не признал меня достойным быховского заключения».
Тревожиться о своей судьбе были основания:
«Зачем нас судят, когда участь наша предрешена! Пусть бы уж сразу расстреляли… Люди жестоки, и в борьбе политических страстей забывают человека. Я не вор, не убийца, не изменник. Мы инако мыслим, но каждый ведь любит свою родину, как умеет, как может: теперь на смарку идет 39-летняя упорная работа. И в лучшем случае придется все начинать сначала… Военное дело, которому целиком отдал себя, приняло формы, при которых остается лишь одно: взять винтовку и встать в ряды тех, кто готов еще умереть за родину».
Тревога генерала Маркова не помешала ему решиться на «заговор» и в какой-то момент «взять винтовку».
«Легко быть смелым и честным, помня, что смерть лучше позорного существования в оплеванной и униженной России», – писал он.
Не отбрасывая от себя возможности насильственной смерти, генерал Марков все же верил в возрождение Родины:
«Как бы мне страстно хотелось передать всем свою постоянную веру в лучшее будущее! Даже теперь, когда уже для себя я жду одно плохое».
«Нет, жизнь хороша, и хороша во всех проявлениях», – твердо заявлял он. Одно из «проявлений» жизни Быховских узников было решение – борьбу продолжать!
Непосредственную охрану заключенных нес Текинский конный полк, беспредельно преданный своему «Бояру» – генералу Корнилову. Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Духонин, ответственный за узников, не выполнял обязанности полной изоляции их от окружающего миря: им разрешалось писать письма и с верными людьми отправлять их, и даже к ним допускались посетители без того, чтобы кто-либо присутствовал при разговорах. Такой свободой генерал Корнилов и остальные пользовались и рассылали во все здоровые политические, общественные и военные организации свое твердое и единодушное решение – «борьбу продолжать». Из тюрьмы была разослана политическая программа без указания ее авторов и места составления.
«Установление правительственной власти, совершенно независимой от всяких безответственных организаций – впредь до Учредительного собрания.
Война в полном единении с союзниками, до заключения скорейшего мира, обеспечивающего достоинство и жизненные интересы России.
Создание боеспособной армии и организованного тыла без политики, без вмешательства комитетов и комиссаров и с твердой дисциплиной.
Разрешение основных государственных, национальных и социальных вопросов откладывается до Учредительного собрания».