Маняша. Или как я встретил мать вашу - стр. 8
Дашка, тщательно соблюдала женский свадебный ритуал: не высовываться, пока не разберут самых страшненьких. Но я, раскрепощённый тремя туфлями водки с ноги новобрачной, сам занырнул внутрь толпы подружек невесты, и в самом углу нашёл её. После того, как молодожёны ушли без оглядки в первую брачную ночь, мы ушли гулять в белую ночь Санкт-Петербурга. Я помню эту прогулку фрагментарно: вот Дашка, в парке Адмиралтейства, стреляет у курсантов Макаровского училища на пару затяжек косячок марихуаны, вот я, в арт-арке возле Спаса-на-Крови, скулю с Гребенщиковым какой-то его очередной шедевр и, наконец, на канале Грибоедова, наша свидетельница, с характерным апломбом русских десантников, вопрошает: «Ах, так! Значит, вы мне не верите?». После чего, бросает в канал свои очки и тут же прыгает туда сама! Феерично!!! Я, было, собрался нырять вслед, но видя, как она встаёт на ноги и идёт к лестнице, передумал.
Дашка была педагогом, в каком-то там сорок втором колене, её прапрапрабабушка обучала монголов русской письменности, но сама Дарья не сильно тяготилась своей профессией, и больше всего по жизни хотела замуж. Каждый раз, когда на утро мы оказывались с ней в одной постели, после того, как я слегка открывал глаза, она неизменно интересовалась: «Ну что, сегодня жениться будем?». Чем сначала убивала во мне всяческое либидо, потом портила аппетит, и, в конце, просто напоминала о грустном.
– Скажите, поручик, а как это вы добиваетесь интимной близости с таким количеством красоток?
– Элементарно, корнет. Выбираете на балу самую симпатичную девицу, отводите в уголок и спрашиваете в лоб: «Мадмуазель, а разрешите вам впендюрить?».
– Поручик, но ведь так можно и пощёчину получить?
– Можно… Но ведь можно и впендюрить!!!
Дашка была женским вариантом поручика. Конечно, можно своим вопросом и до импотенции человека довести, но можно ведь и замуж выскочить. В конечном итоге, всё так и произошло. О времени, проведённым с Дашкой, у меня самые приятные воспоминания. Во-первых, она была чертовски красива и сексуальна. Волнистые, пышные, угольно-черные кудрявые волосы, как у героинь мексиканских сериалов. Тонкие черты лица с узкими, но абсолютно не портящими её, губами, но широкими бровями. И остальные параметры не подвели: грудь далеко не модельного, дохлого, первого размера, а гораздо вкуснее, талия – осиная, и шикарные бёдра! Весь организм намекает на замужество. Но, надо же, хоть чуть-чуть, пожить для себя, и, как раз, тут я подвернулся! Абсолютно, на тот момент, неженитьбоспособный.
Как-то раз, в нашей любимой предвыборной работе, мне с Фредом предложили незамысловатую акцию: «Соблазнить водителя троллейбуса бутылкой водки, чтобы он разрешил расклеить по всему салону рекламные листовки нашего кандидата». Так победим! Почему любимой? А потому, что особых знаний и навыков не требуется, надо выполнить простую, незамысловатую работу, а денег платят много – на кону возможность воровства в городских, областных, и даже государственных масштабах. Такими вещами не шутят! Район, для соблазнения троллейбусов спиртным, обозначили Северо-Западный, количество маршрутов ровно двадцать. Поэтому, для умасливания водителей выделили ящик водки, всего один. «Но ведь по каждому маршруту ходит не один троллейбус!?» – хотел было выкрикнуть я, но держа в руках ящик водки, и ощущая грудью толщину конверта с нашей зарплатой – не посмел. Мда. Гонорар уже у нас, но поставленную задачу надо как-то выполнять, листовки должны появиться в салонах. Можно, конечно, не спрашивая согласия водителей, особо стойким клеем, с криками «Джеронимо!» залепить окна троллейбусов самостоятельно. Но где гарантия, что водителям это граффити понравится, и они его не отдерут. Отдавать каждому водителю кровные пол-литра, само собой, не вариант. Тем более, ящика на весь район точно не хватит. Сели думать. И тут Фреда осенило. Парк! Все троллейбусы на ночь сползаются ночевать в троллейбусный парк. И там, у них один единственный хозяин – сторож! Гениально! Мы взяли с собой стопку листовок, тюбик клея, всего одну бутылку водки и отправились в Северо-Западный троллейбусный парк. Сторожа долго искать не пришлось, он сидел в будке на входе в парк. В двух словах обрисовав ему нашу проблему, отдав пузырь, и уловив взаимопонимание во взгляде, мы приступили к оклеиванию троллейбусов – задача выполнена. Вряд ли, хоть один водитель посмеет отодрать то, что появилось, когда двурогий конь стоял в стойле. Если наклеили – значит так надо. А у нас в запасе осталось 19 бутылок водки…