Маняша. Или как я встретил мать вашу - стр. 6
Антонина! Это она сама так представилась. Ни Тоня или Тося, а именно Антонина. По моим подсчетам, она была младше меня как минимум на три года, но общаясь с Антониной, я постоянно порывался перейти на «вы». Не сказать, чтобы она была полной или хотя бы крупной, но чувствовалась в ней какая-то истинная сила русской женщины. Именно про неё, с лошадкой в горящей бане, написал свои стишки великий русский поэт Некрасов. Если Людка, по приезду, переоделась в классический, для того времени, спортивный костюм с тремя полосками везде;
а Маринка за компанию (все переодеваются, я, что, хуже всех?), натянула облегающие идеальную жопку леггинсы и спортивный топик;
то Антонина надела вот эту вот одежду русских женщин, в которой они занимаются домашней работой. Не знаю, как она называется, скорее всего, какой-то вариант халата. Волосы подвязала белой косынкой, а на пояс нацепила фартук. Всё! Готовая иллюстрация к учебнику русского языка за первый класс: «Мама мыла раму», образца 1956 года. Пока Антонина трамбовала продукты в холодильник, а Люда развешивала в шкаф вешалки с одеждой, я решил задать Мари зудевший внутри черепа вопрос. Подсел к ней рядом на кровать и… тут случилось странное. Под строгим взглядом Антонины, Марина встала с кровати, порылась в своей тумбочке, вытащила оттуда какое-то рукоделие и села за стол.
– Максим, помоги мне, пожалуйста, – не столько попросила, сколько приказала Антонина.
Ээээ! Стоп! Чего началось-то? «Старшая» уже записала меня в «любимые жены», а мне никто об этом не сказал? Я несогласный! У нас демократия, плюрализм и свобода слова! У меня самоотвод! Где расписаться, и я пойду отсюдова! Ах, да! Идти мне некуда, поэтому не выпендривайся и иди делай, что прикажут! Но, перед тем как пойти и сделать, я, всё-таки, задал Мари терзавший меня вопрос:
– А почему, краса-девица, ты в светлице в одних труханах ходишь? Вроде Питер на дворе, никто ещё от жары не умер, в основном все мерзнут.
Оказалось, всё просто: она «переодевалась из ночной пижамки, задумалась, подзависла, да так и осталась». Задумалась. Это хорошо. Наверное. Потом разберёмся.
Антонине понадобилась от меня «классика». Но, не та «классика», о которой подумал ты, мой извращённый читатель. А классика применения мужчины в быту – наточить нож перед разделкой мяса. На Кавказе приготовлением мясных блюд занимаются исключительно мужчины. И я решил блеснуть. Не останавливаться на наточке ножей и разделке тушки, а порадовать новых подруг «оджахури»: грузинским жарким из свинины с овощами. В качестве закуски предлагались, также грузинские, острые баклажаны, а с салатом изощряться не стал, исполнил традиционный «летний» из помидоров и огурцов. После ужина, девочки заметно потеплели и улучшили своё отношение ко мне (+2 отношения к «заточкам»), даже «старшая». Ну??? Самое время кровати сдвигать?! Ага, конечно! Щас! Сели играть в города. Каждый на свою кровать. По углам комнаты. Ненавижу эту игру ещё после тюрьмы. И что-то так домой захотелось. Как там мои цветочки? СТОП!!! Цветочки! Отдавая Дашке ключи перед отъездом, я строго-настрого наказал раз в неделю, а ещё лучше чаще, обильно поливать все цветы на подоконнике в зале. Вряд ли кто-то из её семейства будет трястись на поезде, из-под Пскова и обратно, раз в неделю, чтобы полить моих домашних питомцев. Значит, или кто-то не поехал, или ключ от квартиры у кого-то из Дашкиных подруг. Я подскочил на кровати: