Мама для выброшенного ребенка - стр. 36
Я лихорадочно размышляла, сжимая в руках маленького Платона, и с каждой секундой мужчина, сидящий за рулем машины, все больше казался мне подозрительным.
9. Глава 9
Полчаса дороги и Марат паркует авто на стоянке перед каким-то зданием.
- Идем, - бросает он через плечо и выбирается первым. Но я, в отличие от него, не тороплюсь. Мужчина успевает обойти машину и распахнуть дверь с моей стороны, видимо, думая, что с ребенком на руках открыть ее будет сложно.
- Это та самая платная клиника, о которой вы говорили? – спрашиваю я, медля и не выбираясь из салона. Как будто, если буду упираться, это чему-то поможет – Марат больше меня раза в два, а то и в три! Вытащит за шкирку, как котенка, и даже глазом не моргнет.
Но Марат то ли видит мой испуганный взгляд, то ли не собирался вообще меня пугать. Он отступает в сторону и указывает на вывеску, которую как раз хорошо видно с моего места.
- Да, та самая, видишь? Пойдем.
Я бросаю взгляд на мирно спящего Платона. Малыш так устал бороться с болезнью, что за всю дорогу даже не проснулся. Да что там, его даже наша ругать на улице у приемного покоя не разбудила... Но так ведь будет не всегда. Скоро температура опять поднимется, а отец забрал уже ребенка из бесплатной больницы. Не знаю уж, связи подключил или денег дал, но факт остается фактом – выбора у меня, как такового, нет. Да и я ребенку никто. И так боюсь, что Марат просто меня вышвырнет и я вообще ничего о Платоне не узнаю. Я же от переживаний на нервах поседею вся.
Решив не пререкаться, я осторожно выбираюсь из салона и топаю следом за Маратом. Он открывает передо мной двери клиники, придерживает, спрашивает, не тяжело ли нести ребенка. Лично я к такому отношению со стороны мужчин вообще не привыкла, поэтому глазею на него, как на сумасшедшего. Я когда в город переезжала, тащила две огромных сумки в руках и еще через плечо спортивная висела, битком набитая одеждой. Мне тогда-то никто в автобусе место из мужчин не уступил, а тут один из них вдруг беспокоится, что с малышом тяжело стоять. Грустно, что для меня такое отношение в диковинку…
Пока я отмалчиваюсь, Марат времени не теряет. Он обращается к сидящей за ресепшеном девушке-администратору и просит позвать детского врача, потому что у ребенка температура. Вежливо улыбнувшись, девушка говорит мне, что я пока могу присесть и что к педиатру пригласят через минутку. Я, снова молча, опускаюсь на краешек дивана, стоящего вдоль стены.
- Нам нужно поговорить, - говорит Марат, остановившись рядом.
Вскидываю на него глаза и смотрю снизу вверх. Он большой, как скала, подавляет своей аурой, а еще… спокойный. Я даже не знаю, что и думать. То ли он так вымотался, что после нахождения своего ребенка наконец спокойно выдохнул и мыслит рациональнее чем я, не паникуя от болезни Платона, то ли… ему просто все равно. Но ведь до этого он вполне эмоционально реагировал, переживал даже, кажется.