Мама для (их) дочки - стр. 5
Вздыхаю, вспоминаю бывшую подругу. Бабушка права. Но боюсь начинать тему, я вроде бы как за три с лишним года уже перестала горевать по нашей дружбе, и по своему разрушенному браку. А сейчас совсем не время вспоминать ни об этом, ни тем более о той единственной ночи, проведенной с отцом ребенка. Мне только старых переживаний сейчас не хватает.
— Не после свадьбы, бабуль, не путай, — уточняю все же. – После развода. Жанка оказалась такой... непорядочной. До сих пор удивляюсь, как я не замечала этого прежде.
Ну вот, теперь и бабуля разнервничалась. Зря я.
— Ты не говорила никогда.
— Ох, а чего говорить? Ей, видите ли, Вова всегда нравился, а тут я появилась, и она не успела его охмурить. Вот и испортила нам жизнь в отместку.
Похоже, бабушка была права, гложет оно меня по-прежнему. Не отпустила, значит. А считала, что уже переболела.
— Я так и знала, что среди это их «золотой» молодежи днем с огнем порядочных не сыщешь. Что твой Вовка козлом оказался, что подруга.
Что правда, то правда. Но и среди них есть хорошие.
— Есть исключения, бабуль. Одно я точно знаю — Алекс Самойлов. Они как-то оказались в одной компании с Жанной и с Ульяновым. Я даже сначала хотела с ним поближе сойтись. Но Вова мне мозги запудрил. Вот и выбрала его. Думала, что у Алекса не может быть непорядочных друзей. Ошиблась.
— Ну тебе виднее. Зато ума набралась. Вы ж молодежь предпочитаете на своих ошибках учиться.
Я улыбаюсь. Можно подумать, у нее иначе было.
— Ой, баб, ладно, ну их. Чего старое вспоминать. Не хочу. Что-то опять обидно становится. Давай не будем еще сильнее ворошить, а то я не усну. А мне надо. Завтра рано вставать.
Мы расходимся по своими комнатам, и я на удивление быстро засыпаю. Никак бабуля в чай добавила какие-то травки успокоительные.
Самый трудный момент — это разорвать детские объятия и пройти на посадку. Для Матвейки, видимо, тоже. Не спасает даже обещанная куча игрушек дома и машинка в руках. Плачет, не желая, чтобы я уходила, рвет мое сердце. Как же выдержать разлуку?
Машу им с бабушкой до последнего, сажусь в самолет и всю дорогу тихонечко плачу.
А вот в аэропорту меня встречает вовсе не обещанный водитель — лично Беркутов. Переживал, что не прилечу? Делаю вид, что не удивлена, но вопросов не задаю. Может, потому что сержусь, а может просто робею.
Едва подхожу ближе, вдруг ощущаю его бешеный магнетизм и впадаю в ступор, опять не в силах связать двух слов вместе. Тьфу ты, что за черт. Я думала переросла уже подобные эмоции по отношению к этому мужчине. Ан нет, по-прежнему веду себя с ним, как юная девственница.