Мальчик глотает Вселенную - стр. 67

– Как дела, ребятки? – спрашивает Тедди, перекрикивая застольный шум.

– Спасибо, Тедди, все путем, – отвечаю я.

– Как жизнь, Гусси? – не унимается Тедди, салютуя Августу поднятым бокалом пива. Август в ответ приподнимает кружку с лимонадом, не совсем искренне вздернув левую бровь.

– Так держать, молодежь! – улыбается Тедди, сердечно подмигивая.

Я снова наклоняюсь к Даррену.

– Все самые крошечные подробности, – говорю я. – Миллион мелочей в один присест. То, как у тебя согнут правый указательный палец, когда ты держишь палочки для еды. Запах твоих подмышек и влажное пятно на твоей рубашке. У женщины, сидящей вон там, – на плече родимое пятно, формой похожее на Африку. То, что дочь Титуса, Ханна, ничего сегодня не ела, кроме нескольких ложек риса. Титус не убирает свою ладонь с ее левого бедра вот уже больше тридцати минут. Твоя мама сунула конверт нашему дружелюбному местному депутату, а затем наш общительный местный депутат вышел в туалет, а когда вернулся, то сел на свое место и, подняв бокал, кивнул твоей маме, которая стояла у холодильника с напитками. Она улыбнулась и кивнула в ответ, а потом спустилась вниз поговорить со старым крупным вьетнамцем, сидящим возле сцены и слушающим, как эта ужасная певица пытается вытянуть песню «New York Mining Disaster 1941» группы «Би Джис». Там у аквариума с форелью пацан машет перед рыбой бенгальским огнем. А старшая сестра этого пацана – Туи Чан, которая учится в восьмом классе средней школы пригорода Джиндейли; и она выглядит сегодня до охренения прекрасно в этом желтом платье, и взглянула на тебя уже четыре раза за вечер, а ты слишком тупая задница, чтобы заметить это.

Даррен смотрит в обеденный зал нижнего этажа, и Туи Чан ловит его взгляд, улыбается и отбрасывает прядь прямых черных волос с лица. Он тут же отворачивается обратно.

– Черт побери, Белл, – он удивленно крутит головой. – Ты прав. Я думал, там просто какая-то кучка придурков ужинает.

– Теперь расскажи мне про танец костей, – требую я.

Даррен делает глоток лимонада, поправляет пиджак и брюки. Затем опять наклоняется ко мне, и мы косимся на предмет нашего обсуждения, Ивана Кроля.

– Тридцать лет назад пропал его старший брат, – начинает Даррен. – Этого парня звали Магнар, и знаешь, даже его имя означало по-польски «злобный мудак» или что-то вроде того. Самый крутой ублюдок в Дарре. Настоящий садюга. Издевался над Иваном постоянно. Прижигал его сигаретами и прочее дерьмо, однажды привязал к рельсам и отхлестал электрическим проводом. И вот в один прекрасный день Магнар, по-видимому, перебрал польского самогона, на пятьдесят процентов состоящего из ракетного топлива, и вырубился в семейном сарае, где оба брата занимались каким-то кузовным ремонтом. Иван хватает брата за руки и тащит к задней стороне семейного выгула для скота, в сотне метров от сарая, и оставляет его там. Затем, спокойный, как удав, он набрасывает контакты на два провода, бегущие вдоль заднего забора, приносит циркулярную пилу, подключает ее и отпиливает своему брату голову так же хладнокровно, как срезал крышу с «Форда-Фалкона».