Македонский - стр. 22
– Охерел совсем? А если втащу? – выпалил я.
– Поговоришь еще! – дед влепил мне пощёчину, не дав опомниться.
Пощечина вышла хлесткой, голова болтанулась, но надо признать Аристотель добился нужного эффекта. Я протрезвел. Пусть все еще кружилась голова от выпитого вина, но взгляд сфокусировался, в глазах перестало двоиться. Старик уставился на меня, утер струящийся пот краем хитона.
– Паршивец, – сорвалось с его губ.
Я молча сидел на краю мокрой кровати, приходя в себя, пока Аристотель деловито поставил кувшин на стол.
– Видел бы ты себя на пиру! Так не подобает вести себя великому царю!
– Как? – язвительно спросил я, хотя мне было глубоко наплевать, что ответит на этот вопрос старик. – Царю бухнуть нельзя и девок помацать, а что тогда можно?
– Последнее дело сейчас остаться без головы, – Аристотель постучал себе по лбу костяшками пальцев. – Ты был настолько пьян, что выродки облепили тебя словно пчелы мед! Зачем я одел тебе венок! О боги! Александр!
Я расхохотался.
– Не помог венок?!
– Как помжет, если ты выпил годовой запас вина? – отмахнулся Аристотель и тут же раздраженно пробурчал. – Я знал, что от тебя нельзя отходить ни на шаг! Когда угодно, но не сейчас! А ведь с утра встреча с послами! Я надеюсь, ты помнишь об этом?
– С послами… – я почесал макушку, по-пьяни я мог пропустить новое задание. Показывать, что не врубаюсь о чем говорит старик не буду, но уточню. – Напомни, кто такие?
– Из Тхаджа к нам прибыла делегация арабов! Что прикажешь делать, если ты не явишься на встречу? То, что сделано на Персидском заливе рухнет в одночасье!
Я всмотрелся в глубокие, полные сожаления глаза старика. Казалось, Аристотель искренне переживает за меня.
– А… ну отмени встречу! – я неряшливо пожал плечами и прокашлялся, чувствуя, что в горле застрял жирный ком после всего съеденного на пире. – Принеси лучше вина и хватит бубнеть! Тебя не учили, что людям не надо портить праздник?!
– Обойдешься! – отрезал Аристотель, но смягчившись добавил. – Могу велеть Пердикке принести кикеона! Вина ты выпил достаточно!
Я прищурился, пытаясь вызвать информацию по «кикеона», но все еще был недостаточно трезв.
– Мне казалось, повелитель здесь ты, а не я. Поэтому давай, подсуетись, старый, винишко в студию.
Аристотель опешил от этих слов. Растерянно расправил складки на хитоне, подошел к двери, отодвинул засов и приоткрыл ее.
– Принесите вина.
Когда он обернулся ко мне, на лице его отпечаталась тревога.
– Александр, – вкрадчиво начал Аристотель. – Повторю, завтра на совете у тебя встреча с послами…
– Велю казнить паршивцев, хочешь? А хочешь, велю казнить вместе с ними тебя? – я поднялся с мокрой кровати, на которой было неприятно сидеть, но меня повело, пришлось искать опору, как нельзя кстати пришелся столик.