Магия вне закона. Помощница Смерти - стр. 55

Но если над головой Рима знак был в виде большой капли, то над девушкой нависал огненный меч. Тут даже не надо было прибегать к памяти Габи, чтобы понять, что это означает: пациентка обречена, болезнь её доконает.

Но когда это меня останавливало!

— Помогите же! — прикрикнула я на Гравия, который всё отходил к столу экзаменаторов, словно в раздумье, но я заметила, каким болезненным любопытством засветились его глаза. — Я одна её не подниму.

— Ну так опусти её на пол, глупая!

Зрители тоже не шевелились и не собирались помогать. Странное дело — в этом зале столько здоровых и упитанных, довольных жизнью мужчин в самом расцвете сил, а помочь двум дамам некому. Оно и понятно: нельзя же ничего с них поиметь, кроме неприятностей!

Держать девушку на весу долго мне было не под силу: даже худой человек, когда мышцы в расслабленном состоянии, становится чрезвычайно тяжёлым. Я опустила девицу на пол, потом встала и молча прошла к большому окну, занавешенному чёрной портьерой, с силой дёрнула её, чтобы сорвать с петель.

Зрители, сидевшие у этого окна, зажмурились, по залу пронёсся возмущённый рокот, но я не обращала на них внимания. Чувствовала, что никто не станет мешать дочери ведьмы. Тем более если теперь она сама из таких. Или даже хуже.

Я снова действовала на автомате. Скрутила портьеру и подложила под ноги девушки, находящейся в глубоком обмороке.

Схватила со стола экзаменаторов, скептически ухмыляющихся на все мои действия, стакан, налила в него из графина, стоявшего тут же, воды и сбрызнула лицо пациентки. Она что-то забормотала, закашлялась, завертела головой, но глаз не открыла.

Требовалось средство посерьёзнее. Пульс у пациентки был неровным, частым, но наполнения  и напряжения удовлетворительного, значит, сейчас речь о лёгочном кровотечении не шла.

Я оглянулась по сторонам. Гравий, видимо, решив, что я ищу его помощи, сделал лицо стервятника, ожидающего смерти жертвы, но искала я вовсе не его.

Во всех мирах есть такие: краснорожие, красноносые, с дрожью в руках, однако пытающиеся ещё вести образ жизни добропорядочных и ответственных граждан.

Вот и один из них! Я вскочила на ноги и прошла почти в самый конец зрительский трибун.

— Дайте мне вашу флягу! Ту самую, я знаю, у вас есть!

Пышнотелый мужчина оглянулся, словно говорили не о нём, а потом, запинаясь и пряча руки в карманы, произнёс наигранно-бодрым тоном:

— О чём это ты, милая?

Остальные на всякий случай от него отодвинулись.

— О том лекарстве, которые вы носите с собой. Оно мне необходимо. Я верну вам его позже.

Пришлось подсластить пилюлю, иначе этот господин ни за что бы не признался. А так речь о лекарстве, мало ли какое ему надобно?!