Магика - стр. 8

Сайлас заторопил ошеломленных ребят по ступенькам, в безопасные стены Бродил. Сэм растерял всю рыбу и ударился в слезы.

– Ничего-ничего, – говорил Сайлас, – все в порядке.

Но сам он чувствовал, что что-то не так. Вот только что?

– Почему он назвал тебя «гнусный волшебник», пап? – спросил Саймон. – Ведь волшебники самые лучшие, разве нет?

– Да, – рассеянно ответил Сайлас. – Самые лучшие.

Но беда в том, думал он, что, если ты волшебник, этого не скрыть. То, что их выдает, есть у всех волшебников и только у волшебников. У Сайласа, у Сары и у всех мальчиков, кроме Нико и Джо-Джо. Но как только Нико и Джо-Джо пойдут в школу на уроки магики, то станут такими же: медленно, но верно глаза у детей-волшебников становились зелеными, по мере того как им открывалась магика. Этим полагалось гордиться. По крайней мере, до сегодняшнего дня. А теперь быть обладателем зеленых глаз, похоже, вдруг стало опасно.

В ту ночь, когда дети наконец заснули, Сайлас и Сара долго говорили. Они говорили об их принцессе и мальчиках-волшебниках, о тех переменах, которые произошли в Замке. Они строили планы побега – куда-нибудь на Болота Песчаного Тростника или в Лес, где можно пожить с Галеной. К тому времени, когда забрезжил рассвет и они все-таки уснули, Сайлас и Сара решили поступить, как делали всегда: жить, как живется, в надежде, что кривая вывезет.

Поэтому следующие девять с половиной лет Сайлас и Сара молчали. Они запирали дверь на засов, разговаривали только с соседями и теми, кому могли доверять. Когда в школах перестали преподавать магику, они начали сами учить детей по вечерам.

Именно поэтому спустя девять с половиной лет у всех Хипов, кроме одного, были пронзительно-зеленые глаза.

Было шесть часов утра, и еще не рассвело. Прошло десять лет с тех пор, как Сайлас нашел сверток.

За большой черной дверью в конце коридора номер 223, на которой Дозор Порядка написал число «16», мирно спало семейство Хипов. Дженна лежала, уютно свернувшись в маленьком ящике-кроватке. Его сделал Сайлас из плавника – дерева, которое прибило к берегу. Кроватка была аккуратно встроена в большой шкаф, за которым начиналась гостиная, точнее, единственная комната Хипов.

Дженне нравилась ее кровать в шкафу. Сара сшила пару занавесок из ярких лоскутков, чтобы девочка могла укрыться от холода и своих назойливых братьев. А самое главное, у Дженны было маленькое окошко над подушкой, и оно выходило на реку. Если девочка не могла заснуть, то часами смотрела из окна на бесконечное множество всевозможных лодок, которые держали свой путь в Замок и из него. А когда выдавались ясные ночи, она любила считать звезды, пока не заснет.