Магический Кристалл. Эссе - стр. 45
Нет, не зря говорят, что Москва – это большая деревня.
Какие дэ! Тут надо в очередь вставать за умом-то. Можно подумать, что эти переводчики только от случая к случаю прикасаются к литературе, а больше:
– Всё песни поют.
Вот бабушка, которую нашли в лесу, которая, к сожалению, уже умерла, и которая сорок лет не видела людей ничем не будет отличаться от этих теоретических ребят. Я имею в виду, в смысле понимания литературы. Да и тенниса, пожалуй, тоже.
А с другой стороны, как сказал Пастернак:
– Если здесь нет литературы и более того:
– Быть не может, – как ее поймешь.
Вон ручки-то до тенниса уже дотянулись:
– Запрещают понимать нам его.
Хотят, чтобы литераторов заставляли не только металлолом собирать, но еще бы им и теннисом поруководить.
Вот не слушал Радио Свобода десять лет, а теперь волосы на голове встают дыбом. Похоже на приемную ЦК ВЛКСМ.
Говорят, что в Америке пришлось бы работать парикмахерами и продавцами мороженого. А здесь вы кем работаете? Они там, продавцы мороженого, а мы, по их мнению, кто? Так естественно, как испокон веку водится с такими переводчиками:
– Код Войнича не читали никогда.
Вчера я написал про женщину, которая сорок лет жила одна, сравнил ее с тремя филологами. Но утром я уверен, что она не смогла бы так сказать, как они. Для подобных противоестественных выступлений нужна группа. Бывает пацан идет один, и он нормальный маменькин сынок. А соберутся трое и уже ржут, как лошади, лягаются ногами, прыгают друг на друга. Клуб – это как раз группа, группешник. Как этот Аги. Одиночки не стали бы так прыгать и скакать, не стали бы вырывать даже у сантехника трубу, чтобы научить его, как надо заворачивать гайки. Только Члены Клуба.
Какой Голливуд? Какая Америка, какой Гамбургский счет?
– Погорелка!
Он должен был уйти! – Кто, простите? Смоктуновский или Гамлет?
Нельзя, дорогие друзья, нельзя. Как говорится, ибо:
– Все ходы записаны! – Все роли распределены и выучены наизусть. А если, кто забудет, есть суфлер, этот, как его? автор, он сразу цап-царап вас за шкирку и на мэсто.
Не сбежишь отсюдова, с Земли-то. Ученые открыли такое притяжение, что не дай боже. Хорошо, что не раздавливает.
Фантастика! Он должен был уйти. Как говорится:
– Не шибко тут! Выйди вон из дверей! – Дак, ума не хватило, я думал, что, как все:
– Я еврей.
И третье сравнение:
– Он не может уйти, потому что, как говорится:
– Кто? Он же Па-мят-ник!
– Во, деревня!
Ребята делают такой же серьезный вид, как таксист Видов, а Крамаров, Шекспир в данном случае – неправ. Опять неправ. Опять Ляп сделал. Ай, да, Чацкий, ай, да, сукин сын. Опять ошибся.