Мадемуазель Лидочка, простите мой французский! - стр. 107
Три ступеньки вверх — это ж почти на эшафот. Только наверху вместо палача швейцар с предложением забрать у меня манто. Нет, все же панчо… Обернулась через плечо — Давыдов пока не сплевывает и не улыбается: значит, ни брата, ни мамы на горизонте не видно. Пока. Это все только пока. Голова уже трещит, тело дрожит и не дает расслабиться.
Лидочка, это же просто игра… И даже не на выживание, а так… Лицедейство уровня сельского клуба. Случайно не ту маску нацепила, но капустник уже в разгаре, не отмахаться букетом. Все спицы вылетят и еще кого-нибудь ослепят. Для начала — Давыдова, а он в своем желании затащить меня в постель уже поляны не сечет.
— Оставь в покое мой бант, — прошипела я ему в плечо, почувствовав неладное и увидев это неладное в огромном зеркале гардеробной.
— Я предупреждал… Еще Козьма Прутков говорил, что невозможно не дернуть за бантик на косичке у девочки.
— Федя… — шипела я тихо, но настойчиво.
— Про задницу он не мог сказать, потому что не те времена были, воспитание не позволяло. А нравы у мужиков веками не меняются.
— Ты — зараза, Федор Александрович.
Хотелось дать ему по заднице, но получилось по руке на моей собственной. Мужики баб только раздевать умеют. Одевают — единицы, и их обычно Сен-Лоранами или Карденами зовут. Ладно, Зайцев куда ни шло, но никак не Давыдов.
— Убери руки…
Я развязала то, что он успел мне завязать, и сумела сделать большой бант, но пока расправляла концы черной атласной ленты, появилась важная персона, которой очень бы подошел мой бант, но только на шею. Брючки, рубашечка с отложным воротничком, вельветовая бежевая жилеточка… Нет, ну на экране телефона Яшка выглядит посолиднее, а так — мальчишка с манерами пуделя Артемона и воспитанием, если судить по старшему брату, Буратино. Нос точно длинный.
Из зала гардероб не просматривается — явно увидел нашу пару из окна и пришел разнюхать. Ну да — дело пахнет керосином, и без противогаза лучше тут не находиться. Но хватит и маски греческого театра — комедийной. Улыбочка, снимаем…
— Ты бы предупредил, что не один придешь, — выдал Яков Давыдов без всяких там ваших «здравствуйте».
Ну, сказала же, что Буратино. Только беда, у меня волосы цвета льна, а не голубые, а так бы я напомнила деревянному мальчику, что даже во французском языке есть поговорка: не забывайте говорить людям три слова: пожалуйста, спасибо и извините. Прощения у меня просить тут никто не собирается. Не в сказку попала, а в русреал золотых переростков.
— Это было спонтанное решение. Еще полчаса назад я не знал, что приду не один. Но Лида накормила меня ужином, так что мою порцию отдайте ей. Только в этом проблема?