Мадемуазель Лидочка, простите мой французский! - стр. 100
— Еще долго? — застыл Давыдов в дверном проеме. — Пешком мы уже точно не пойдет. А на Невском вечные пробки в это время.
— Сейчас закончу… А вообще Шопен говорил, что нужно опаздывать, чтобы без тебя успели заскучать.
— Для начала нужно быть Шопеном. Пошевелись. Чем позже придем, тем больше внимания получишь.
— Ну да… Как же… Получу его с лихвой вне зависимости от времени прихода. Но я потороплюсь.
Шарфик уже лежал в подарочной коробке. Букет я вручила Давыдову.
Он сунул в него нос и лишь чудом не наткнулся на спицу, набалдашник которой играл роль сердцевины цветка.
— Она свяжем тебе варежки на зиму, и они будут колоться. Учти.
Я выдержала пристальный взгляд и усмехнулась:
— До зимы четыре месяца. Ты уже четырьмя девушками успеешь обзавестись.
— Кто знает… Кто знает… Если ты не перестанешь меня удивлять, я могу и задержаться в отношениях.
— Учту и перестану удивлять.
Он улыбнулся, я улыбаться перестала. Взяла коробку и вышла из мастерской, плотно закрыв от кошки дверь. Вспомнив про помаду, всучила подарок Давыдову и сбегала в спальню.
— Мне плевать, нравится тебе этот цвет или нет, — выдала, обуваясь.
— А мне нравится.
— Хоть что-то тебе во мне нравится.
— Мне все нравится.
Так, пора замолчать. На весь вечер. Хотя говорить придется, и много.
14. Глава 14 "Федор или Федя"
Запахнув пончо, я закрыла входную дверь и сунула ключ в крошечную театральную сумочку. Сделалось до безумия грустно и тревожно. Не делала в жизни никаких глупостей и вот, надо же… Подфартило! Но нечего на Давыдова пенять — сама же согласилась. И Хруслов… Что он там думает сейчас, если даже не позвонил узнать, как дела? Как все прошло? Не безработный ли он уже? Сестру огородами заслал? Или все же поговорил с боссом.
— Хруслов звонил? — спросила в лоб, когда Давыдов придержал для меня дверь парадной.
— Я сказал ему, что одобряю его выбор.
Дверь хлопнула, точно пощечина, и я вспыхнула. Вся.
— Он лишнего не подумал? — процедила я сквозь зубы, делая шаг по направлению к арке.
— Какое мне дело до того, что он подумал?
Я шла впереди, Давыдов не обгонял. Я не обернулась. Он и так прекрасно меня услышит.
— Ты понял, о чем я.
— Он не спросил, спал ли я с его девушкой. Это тебя волнует? Сказал, поправляйся, я со всем разберусь. Больше минуты на разговор с ним я не потратил. Тебя что конкретно волнует?
— Он меня не волнует. Меня волнует, что подумает его сестра. Падать в глазах близких людей не очень приятно.
— Интересно, и как роман со мной может тебя уронить в чьих-то глазах?
— Ну да, только возвысить! Сам Федор Александрович обратил внимание! — обернулась я, но зубы остались стиснутыми. Берегла помаду. — Вернее будет сказать, не побрезговал…