Лжедмитрий. Царская плаха - стр. 43
– А чего с ним?
– Мария Федоровна считала небезопасным оставаться в России, просила меня договориться о предоставлении ей убежища в Польше или Литве. Она надеялась вылечить там сына от черной немочи. Но как все вышло, ты и сам знаешь.
– Знаю и считаю, что выводы князя Шуйского не соответствуют действительности.
– Думаешь, Дмитрия все же убили?
– А у тебя другие мысли?
– По-моему, гибель царевича – случайность, не время было Годунову изводить Дмитрия. Но то, что дьяк Битяговский со своими людьми был послан в Углич для убийства царевича, очевидно. Годунову нужны были верные люди возле Нагих, чтобы убрать Дмитрия в нужное время. Но не тогда, два года назад.
– Может, ты и прав. Ну, а что, по-твоему, дало расследование?
Губанов пожал плечами.
– Да ничего особенного. Я ждал чего-то подобного, ибо скоро узнал обо всех обстоятельствах трагедии.
– При дворе Марии Федоровны состоял на тайной службе некий Андрюша Холодов. Верный Нагим человек. Он являлся гонцом, через которого мы с Марией Федоровной вели переговоры. В тот проклятый день Андрюша находился во дворце. Его не должен был видеть никто, особенно люди Битяговского. Посему на улицу он почти не выходил, сидел в комнате, откуда был виден внутренний двор, своими глазами видел, как забился в припадке Дмитрий и к нему бросилась служанка. Никого из людей, обвиненных Нагими в убийстве, на тот момент во дворе не было. Только ребятня, что постоянно с ним играла, нянька, кормилица, постельница и поодаль стража Стрелецкого приказа. Как только Михаил Федорович повел толпу на растерзание Битяговского с сыном и племянником, Андрюшка понял, что оставаться во дворце – значит пропасть, забрал коня и ушел из Углича. На третий день он был у меня, отдохнул, все рассказал. Я его спрятал и оставил при себе.
– Это тот молодой человек, которого ты отпустил погулять по Москве?
– Да. Здесь его никто не знает.
– Ну и что было дальше?
– Вскоре верный человек сообщил мне, что в Новгороде тоже будет вестись следствие по подготовке побега Нагих из Углича. Я ждал этого. Наивно было думать, что под пытками Михаил Федорович и Григорий не укажут, что побег такой готовился и я в нем принимал самое активное участие. Так и вышло. Дело закрутилось в середине июня. Годунов считал это дело весьма серьезным, поэтому прислал ко мне тех же людей, что и в Углич. Встретил я князя Василия Ивановича Шуйского. До чего же скользок! Но вот улик против меня у него не было никаких. Мало ли что под пыткой наговорил Михаил Федорович. На дыбе скажешь все, что надо следствию. Естественно, я отказался от какого-либо участия в подготовке Нагих к побегу, заявил, что Мария Федоровна не обращалась ко мне за помощью. Для пущей убедительности пришлось мне подвести к подворью своих людей. Отряд у меня большой, подготовленный, хорошо вооруженный. Стрельцам не уступает.