Люмен - стр. 36
Я похоронена заживо, мне одиноко, я замерзаю, я мертва.
Картинки вспыхивают вокруг меня, перед моими глазами, в моей голове, в самых глубинах подсознания.
Звук тормозов посреди отчаянно бегущих с небес капель дождя, крик, скрежет металла.
Вода.
Ухожу все глубже.
Я.
Финн.
Дэр.
Все.
Неужели мы все мертвы?
В ужасе я распахиваю глаза: я снова в больнице.
Белые стены, мои руки в тепле, и я все еще одна.
Должно быть, я…
Сумасшедшая.
Сумасшедшая.
Сумасшедшая.
Глава 7
Дэр внимательно наблюдает за мной с другого конца библиотеки, и мне приходится сделать усилие над собой, чтобы перестать подергивать ногой.
Уголки его губ чуть-чуть приподнимаются. Ему уже тринадцать, а мне десять, и он уверен, что гораздо старше меня.
– Калла, ты вообще меня слушаешь?
Мама переводит фокус моего внимания с Дэра на себя, и я изо всех сил пытаюсь сконцентрироваться на ее словах. О чем она говорила? Она вздыхает, потому что прекрасно понимает, что я понятия не имею. Но чего она не знает, так это того, что я все еще чувствую взгляд Дэра на себе, я чувствую его своей кожей, и он согревает меня, он бережет меня от…
– Калла, ты должна больше прислушиваться к Сабине. Она здесь ради твоего же блага. Она знает, что будет лучше для тебя. Она рассказала мне, что ты прячешь свои таблетки, что ты не хочешь их принимать.
Я пытаюсь заглушить малейшее воспоминание о том, как эти таблетки тяжело проникают в глубь горла, их восковую оболочку, которая постоянно приклеивается к моему языку, мешая быстро их проглотить.
– Они отвратительные, – говорю я в свое оправдание.
Жалость немного смягчает мамино лицо, но она продолжает стоять на своем.
– Калла, знаешь ли ты, что если бы ты родилась пусть даже сто лет назад, ты была бы обычной городской сумасшедшей? Ты просто бегала бы по улицам, выплескивая свое безумие направо и налево, и никто на свете был бы не в силах тебе помочь. Но так как теперь у нас есть современная медицина, у тебя есть возможность прожить достойную и полноценную жизнь. Постарайся не загубить ее, моя дорогая.
Тон ее голоса очень кроток, что смягчает все острые углы ее речи, в которой я отчетливо слышу пагубное влияние бабушки Элеаноры. Мама наклоняется, чтобы обнять меня, и я чувствую запах ее духов и кашемира. Мне хочется намертво вцепиться в нее, остаться навечно в ее худых руках, но я понимаю, что это невозможно. У нее много дел. Она всегда занята, когда мы приезжаем в Уитли.
Она отстраняется и расправляет плечи, переводя взгляд на моего брата.
– Финн, я хочу, чтобы сегодня ты поехал со мной в город. Отец Томас хочет попросить тебя быть прислужником в его соборе.