Люди под кожей - стр. 40
Но мысли его были далеки.
Оказавшись рядом с мужчиной на холодном речном песке, берегиня уселась рядом – голая, мокрая, пахнущая рыбой и камышами. Она бесцеремонно схватила его за запястье и улыбнулась еще шире:
– Горе у тебя, ненаглядный мой.
Пастырь рывком выдернул руку из ее цепкого захвата. Отвернулся, чтобы не видеть надоедливую дочь Перуна.
– Ты от нее по ту сторону реки, – как ни в чем не бывало продолжила Драгомира, – а она только на середине моста. Ни у живых, ни у мертвых. И идти за тобой не хочет, и противостоять тебе не может.
«Как будто сам не знаю», – мысленно прорычал пастырь у нее в голове.
– Тебе нужно забыть ее. Не невеста она тебе давно. Другому она была отдана и в другом царствии будет его женой, а не твоей. – Девушка успокаивающе провела рукой по мужскому плечу. Пастырь даже не дернулся – это был добрый знак. Пора переходить к более решительным действиям. – Чернобог говорил тебе уже, забудь. Коли не слушаешь меня, хоть его послушай.
Но пастырь был уперт при жизни – остался таким и на службе у смерти. К тому же что она знает о любви, эта необвенчанная утопленница, чей суженый предал ее, еще не успев забрать к себе в дом.
Только вот эмоции услужили ему в тот раз хуже Теней, его прислужников. Он настолько сильно был занят собой, своим горем, что не заметил, как цепкие пальчики Драгомиры вцепились в его резной деревянный посох. Не успел он поймать воровку за руку, как та уже хохоча прыгала обратно в речку.
– Хочешь обратно? Отними! – веселилась девушка, вновь превращаясь в обворожительную, соблазнительную версию себя.
Ничего не оставалось делать, как поспешно скинуть с себя одежду и ринуться в заботливо расставленные сети. Берегиня даже под водой умудрялась смеяться и пускать пузыри, проворно уворачиваясь от Волчьего пастыря, которого никто никогда еще не видел таким злым.
«Она родила дочь. – Он не знал, зачем пустил ее себе в голову, но просто так ее оттуда уже не выманить. – Не твою, так еще и мертвую. Ладно бы оставила после себя хоть какое-нибудь воспоминание. – Драгомира дернулась в сторону, и следом за ней пронесся ворох белых искорок. – Но нет. Ушла на тот свет, не доставшись ни тебе, ни ему».
«Зачем ты мне все это говоришь?!»
Рывок, другой. Под водой не было никого сильнее и быстрее берегини.
«Чтобы заполучить твое сердце, милый мой, – улыбнулась она. – Не обещаниями, так угрозами. Коли ты такой необычный мужчина, и сердце у тебя наверняка необыкновенно вкусное!»
В самый последний момент он увернулся от ее щучьих зубов, только вот берегиня все это время играла с ним, не пыталась ранить по-настоящему. Правда, как и любой другой юной девице, многое ей очень быстро надоедало. Так и жалкие потуги пастыря вскоре утомили Драгомиру, и она равнодушно выпустила его посох из рук. Тот покорно устремился ко дну, туда, где томился здоровенный узорчатый сундук, окованный широкими полосами блестящего железа.