Любви навстречу - стр. 20
Даннкли же прошелся по комнате, затем остановился и проговорил:
– Скажите же, наконец, что она умерла. Ведь именно для этого вы явились в мой дом, не так ли?
Миссис Палмер посмотрела в глаза герцога и отрицательно покачала головой.
– Нет, ваша светлость.
– Нет? – переспросил он, и его красивое холеное лицо заметно побледнело.
Хозяйка приюта злобно прищурилась и отчетливо произнесла:
– Ваша дочь сбежала.
Глава 5
Мэри тонула в восхитительных объятиях сна. Нет, не тонула, а плыла, качаясь невесомой пушинкой на ласковых волнах – вверх и вниз, вверх и вниз… Какое блаженство – раствориться в царстве грез, где нет места страданиям и страхам.
– Мэри… – позвал прекрасный женский голос, похожий на голос матери.
Она поджала ноги, свернулась клубочком и зарылась лицом в пухлую подушку. Не надо! Ничего не надо – ни мыслей о матери, ни воспоминаний. Они приносят боль, невыносимую боль. Пусть продлится безмятежное забытье.
– Мэри! – на сей раз голос прозвучал резко и строго. Таким тоном мать говорила, когда в детстве Мэри случалось перепачкаться или порвать платье. – Просыпайся же!
– Нет-нет… – пробормотала Мэри. Во сне ей было легко и спокойно, и она не испытывала ни малейшего желания возвращаться в жестокую реальность.
С нее сдернули одеяло. Мэри ахнула, открыла глаза и поежилась от холода. Она попыталась обхватить себя руками, но смогла только вяло пошевелить пальцами.
– Хлоя у меня сегодня попляшет, – пригрозил красивый голос.
– Хлоя? – Мэри понятия не имела, кто такая Хлоя.
– Да, Хлоя. Я объясню ей разницу между моим домом и притоном для курильщиков опиума. – Женские руки взяли Мэри за плечи и мягко, но настойчиво вынудили ее сесть.
– Я не ку-курила… – произнесла она, едва ворочая языком.
– Оно и видно, – пробурчала… Ивонн? Да-да, конечно, это Ивонн! Лучшая мамина подруга!
Боже милостивый! Ивонн застала ее в таком состоянии и теперь считает лгуньей. Какой позор! В приюте Мэри изо дня в день «лечили» опиумом, но тогда ее заставляли, и поэтому она не испытывала чувства вины, а сейчас…
– Простите, пожалуйста, простите… Мне так стыдно… – пробормотала она.
Ивонн ласково погладила ее по волосам:
– Успокойся, моя хорошая. Тебе не за что просить прощения. Я все понимаю.
– Я не курила опиум. Настойка. Я… я выпила настойку, – призналась Мэри.
Ничего не поделаешь, что было, то было. Два дня Мэри честно боролась с собой и старалась даже не думать про опиум. Но сегодня утром увидела на туалетном столике одной из девушек знакомый пузырек и, не удержавшись от искушения, взяла его с собой. Поэтому сейчас чувствовала себя… как мешок с песком. И примерно так же соображала.