Любовь твоя стала ядом - стр. 42
Я следую за ней и захожу в примерочную. Она открывает коробочку, аккуратно достает оттуда черный бюстгальтер, украшенный мелкими стразами, и крошечные трусики. Я смотрю на нее с удивлением.
– Что это?
Она прочищает горло, перед тем, как ответить:
– Это нижнее белье от Skarlet.
– Я вижу! – огрызаюсь я. – Фотосессия в нижнем белье?
Она утвердительно кивает. Я же понимаю, что ни за что на свете не смогу этого сделать! Стоять в одном нижнем белье перед малознакомым мужчиной, даже если он всего лишь фотограф!? Я и так нервничаю, когда приходиться позировать, а если на мне будет только это – я и с места сдвинуться не смогу.
– Я не буду это надевать, – твердо говорю я, поворачиваясь и выхожу из кабинки.
Девушка выходит следом, ничего мне не отвечая. Я лихорадочно ищу выход из этой ситуации, но в голову ничего на приходит. Оглядываюсь вокруг, ищу Лейлу. Но её нет среди других девушек, которые спокойно выходят из примерочных в нижнем белье и направляются на площадку.
Я в панике, не знаю, куда себя деть. Уйти незамеченной у меня не выйдет. Для этого нужно пересечь съёмочную площадку. Не успеваю как следует обдумать эту мысль, как двери гримерной с грохотом открываются и туда заходит пухлый, а следом за ним мой костюмер.
– Ты что это удумала? – гневно кричит он в громкоговоритель, от чего мои барабанные перепонки едва не разрываются.
– Я не смогу в этом фотографироваться, – отвечаю я.
Он встает напротив, уперев руки в бока, и тяжело дышит. Я оглядываюсь вокруг: все наблюдают за нами, позабыв о своих делах. У открытых дверей примерочной столпились все, кто находится на площадке.
– Ишь, ты какая скромница, не может она, – фыркает кто-то из девушек.
Вслед за ней начинают возмущаться остальные. Рой их голосов звучит в ушах, отдельные слова, вырванные из контекста, не несут в себе ничего хорошего. Но меня это не пугает, в отличие от того, что придется фотографироваться полуобнаженной.
– Что тут происходит? – раздается мужской голос.
Все разом замолкают. Я поворачиваю голову и вижу Харуна. Сердце перестает биться, только его сейчас тут не хватало…
Он стоит у входа, в окружении девушек, одетых в нижнее белье из коллекции и готовых к съёмкам, и смотрит на пухлого. Харун выглядит уставшим: белая рубашка помята и закатана до локтей, глаза покраснели, будто он не спал несколько дней подряд.
– Алик, почему съемки еще не начали?
Харун оглядывает меня с головы до ног и вопросительно смотрит на пухлого.
– А как тут начнешь, когда эта девчонка постоянно срывает все съемки? Она же принцесса, что хочет, то и делает, и никто ей не указ. Сейчас отказывается фотографироваться в нижнем белье, – отвечает тот и отходит от меня. – Я не могу работать с ней, Харун, она слишком многое себе позволяет!