Любовь твоя стала ядом - стр. 44
– Тебе помочь переодеться, или сама справишься?
Его стальной голос впивается в мозг, и это последнее, что я слышу перед тем, как тело обмякает, и на меня опускается сплошная темнота…
[1] Игра слов. В английском языке слово Devil означает «дьявол».
Глава 9
– Какого черта… довел до обморока… Спятил! Просто свали и отоспись! Гребанный псих!!!
До меня доносятся обрывки фраз, которые отдаются в голове протяжным эхом, чувствую слабость во всем теле и сухость во рту, с трудом размыкаю тяжелые веки, ничего не вижу, все мутно и расплывчато, перед глазами появляется темное пятно…
Я закрываю глаза, когда открываю их снова зрение восстанавливается, вижу, склонившееся надо мной мужское лицо, у которого в глазах плещется сожаление и беспокойство…
– Диана, как ты? – произносит Имран, узнаю его по ласковым ноткам в голосе.
Нахожусь в положении лежа, медленно приподнимаюсь и сажусь, память возвращается ко мне вместе с воспоминаниями, оглядываюсь вокруг, чтобы узнать, где это я нахожусь, но упираюсь взглядом в Харуна, он наблюдает за мной сидя на кожаном офисном диване, перед моими глазами мелькают картинки того, как он разрывает мое платье…
Суть всего происходящего обрушивается на меня в один миг, я опускаю взгляд вниз, оглядываю себя, прихожу в ужас от того, что нахожусь перед близнецами в нижнем белье. Инстинктивно закрываюсь руками, лихорадочно ищу чем можно прикрыться, испытываю идиотское чувство облегчения от того, что я в приличном, белоснежно-кружевном комплекте, а не в трусах со Спанч Собом.
– Держи, – Имран протягивает мне черный пиджак.
Не раздумывая, выхватываю из его рук, надеваю на себя, плотно запахнув, укутываюсь в него, чувствую себя неловко и неуютно, все лицо пылает от жара.
– Ты в порядке? -спрашивает он, – тебя принес сюда Харун, ты потеряла сознание, может нужно вызвать врача, что- то болит?
Я определенно не в порядке! Но тем не менее отрицательно качаю головой.
– Нет, не нужно, со мной все хорошо, – мой голос звучит хрипло и неуверенно.
– Я предупреждал, что от нее будут одни проблемы, падает в обморок на ровном месте, что с ней будет, когда выйдет на подиум? – лениво спрашивает Харун, откидываясь на диване устало прикрывает глаза.
В его голосе нет и тени сожаления от содеянного.
Я перевожу взгляд на Имрана, желая защититься от обвинений его брата, рассказать о том, что произошло, но встречаю в его глазах понимание, словно он и так все знает и мне нет нужды объясняться.
– Поезжай домой, отдохни, – игнорируя речь брата, он обращается ко мне, – Я не могу тебя сейчас отвести, у меня совещание, тебя может кто-нибудь забрать?