Любовь опричника - стр. 16
– Не узнает, – спокойно ответил Андрей, – да и ей не куда деваться, как за меня идти, Андрей достал из-за пояса девичью косу и бросил на стол.
– Ой, – зажала себе рот ладонью Ирина.
Боярыня Кожемятина подошла к Ксении и одним движением сдернула с головы убрус. Не убранные короткие волосы распустились, словно нити шелка по голове.
– Опозорена, – с явным пренебрежением, промолвила боярыня Матрёна Ивановна, – паскудница.
Ксения стояла и молчала. Горький комок подкатился к горлу и сжал его. Ни единого звука не издала девушка. Она знала, что мать Андрея права. Она обесчещена и опозорена.
– Видеть эту паскудницу не желаю, – топнув ногой, сказала боярыня, – не то, что за одним столом сидеть.
– Успокойся, матушка, – ответил Андрей, поднимая с пола убрус и подавая Ксении, – это моих рук дело. Она невинна как дитя. Поэтому, прошу, не гневайся.
– Ступай вниз, к челяди. Там пусть живёт, пока свадьбу не сыграете, – не взглянув на девушку, отвечала боярыня.
– Я не дворовая девка, – ответила Ксения.– Мой отец новгородский посадник. А ваш разлюбезный сын обманом привез. Слово отцу моему дал, что не обидит, а сам… – Ксения гордо вздернула голову.
– Да как ты смеешь так разговаривать с нами, девка? – закричала Ирина, подступая к Ксении. – Ты хоть понимаешь, где находишься? Здесь тебе не Новгород вечевой!
– Дочь, не горячись, – остановила её Матрёна Ивановна, продолжая сверлить Ксению взглядом. – Значит, говоришь, обманом привёз? А зачем тогда поехала? Сидела бы у себя в Новгороде, если такая гордая.
Ксения сжала кулаки. Она действительно сама села в седло
– Хорошо. Пусть внизу поживет. Я завтра уеду, но постараюсь скоро вернуться. Как приеду, так и свадьбу сыграю. – Сказал Андрей.
– Лушка, – крикнула боярыня, – отведи её вниз, в комнату для челяди, пускай там живёт. И смотри мне, – кулаком пригрозила Ксении, – на глаза мне не сметь показываться.
Ксения, понимая, что никто не заступится, покорно пошла за холопкой, которая привела ее в темную маленькую комнатку на первом этаже терема.
– Вот здесь покуда жить станешь, – с любопытством разглядывая Ксению, промолвила Лушка, – а ты и вправду боярыня, – набравши воздуха для храбрости, поинтересовалась девка.
– Да, но думаю, что сейчас это совсем не важно, – чуть слышно ответила Ксеня.
– Ты садись на лежанку, – заботливо пролепетала Лушка, – а я тебе сейчас что- нибудь перекусить принесу. Поди, голодная?
– Спасибо, – ответила Ксения, – Лушка, тебя ж так зовут?
– Лукерья, – отвечала молодая веснушчатая девчонка шестнадцати лет, – но все кличат меня Лушка.