Любовь на краю света - стр. 28
Подойдя к подносу, Элиза остановилась, взяла стакан с водой и отпила глоток. Она слышала, что в подобных случаях вода помогает.
Элиза отчаянно пыталась не терять надежды, но… Все, что она могла припомнить о Джереми Карлинге, убеждало: рассчитывать на него не стоило. Его превозносили как человека блестящего ума, но мысли Карлинга занимало не настоящее, а далекое прошлое. Он целыми днями размышлял о древних цивилизациях, давно обратившихся в прах, не замечая того, что творилось у него под носом…
Поставив стакан обратно на поднос, Элиза набрала в грудь побольше воздуха и задержала дыхание, чтобы успокоиться. «Нечего себя взвинчивать», – строго приказала она. Джереми или попытается ей помочь, или нет. Все равно не в ее власти изменить ход событий.
Возобновив ходьбу, она попыталась заглушить коварный голосок сомнения, по-стариковски уныло брюзжавший: «На помощь Хизер пришел Брекенридж, герой ее грез, рыцарь на белом коне. А кто достался мне? Джереми Карлинг. Какая ужасная несправедливость!»
Отмахнувшись от нелепой жалобы, Элиза с удвоенным рвением промаршировала к дальней стене. В эту минуту она охотно приняла бы помощь от первого встречного, не заботясь о том, герой он или нет.
Элиза вернулась мыслями к тому мгновению, когда, почти сломленная отчаянием, она вдруг увидела Джереми в окошко кареты, и сердце ее бешено заколотилось. Она живо представила себе эту картину: Карлинг сидел прямо, расправив могучие плечи; распахнутый плащ открывал грудь, показавшуюся Элизе неожиданно мощной и широкой. Помнится, прежде его грудная клетка была значительно уже, во всяком случае, Джереми не походил на атлета.
Продолжая расхаживать по комнате и вспоминая волнующую сцену в карете, Элиза задумчиво нахмурилась. Приходилось признать, со своей нынешней внешностью Карлинг вполне мог бы претендовать на роль спасителя. Она придирчиво вгляделась в лицо Джереми, надежно запечатленное в ее памяти. Более того, если судить беспристрастно, даже рассеянный ученый способен подчас превратиться в джентльмена, достойного внимания леди.
Вдобавок, как не преминул отметить все тот же противный тонкий голосок, звучавший в ее голове, внешность Карлинга не имела ровным счетом никакого значения. Если спаситель Хизер оказался мужчиной ее мечты, это вовсе не означало, что нечто подобное случится и с ней.
А кроме того, насколько Элиза могла судить, Джереми Карлинга куда больше интересовали пыльные заплесневелые фолианты, нежели женщины.
Оказавшись возле стены, Элиза вздохнула, запрокинула голову к потолку и взмолилась: