Любовь и небо. Книга 1 - стр. 19

Я долго следил за игрой, завидуя везунчикам, и всё больше соглашался с мыслью, что и мне стоит рискнуть. Это тебе не «напёрсток» и не «двойная петля», построенные на надувательстве, уверял я себя. Здесь всё чисто, без обмана, здесь господствует господин Случай. А вдруг фортуна и мне улыбнётся!

Подставные, работающие на крупье-инвалида, потрясая пачками выигранных денег, умело подогревали алчущих в мгновение ока обогатиться обывателей.

И я решился поставить свою последнюю десятку. Кажется, это был номер 31-й.

Замерев в ожидании, я неотрывно следил за бешено бегущим пёрышком, умоляя его остановиться перед моими деньгами. И потерял дар речи, когда это произошло.

– Эй, кто на тридцать первого ставил? – поднял голову крупье. – Что, нету такого?

– Да вот он, – потрепал меня по голове кто-то из стоящих обок. – Слышь, парень, забирай свой выигрыш.

Обалдевший от неожиданной удачи, я выскочил из толпы, сжимая в потной руке пачку замусоленных бумажек. Такой суммы денег у меня ещё никогда не было. В уме я уже прикидывал, на что их истрачу. Но прежде всего надо было купить хотя бы два стакана пшена.

Размахивая пустым чайником, в приподнятом настроении, я уже навострился топать домой, когда увидел у выхода тётку, торгующей домашним вином. «А почему бы не спрыснуть удачу, как делает это отец, принося домой зарплату, – подумалось мне. – Чтобы её не вспугнуть?».

Я подошёл к торговке и солидно выложил перед ней десятку. Она молча отмерила стограммовый стаканчик из четверти – трёхлитровой высокой бутыли с узким горлышком – и пододвинула ко мне. Я отхлебнул тягучей жидкости, и она мне понравилась. Настойка готовилась из настоящей смородины.

Я быстро допил остатки и почувствовал, как по всему телу разлилась тёплая волна. Однако чем ближе я подходил к дому, тем всё более ощущал, как тяжелели ноги. В голове шумело, а земля слегка раскачивалась.

Кое – как спрятав остатки денег в тайничок, я поспешил подняться домой. Матери, к счастью, не было, и я сразу же лёг.

Наверное я заснул, потому что разбудили меня прикосновения её рук.

– Никак заболел, – сказала мама с беспокойством, щупая мой лоб. – Дай-ка я с тобой лягу.

Вдруг она глубоко потянула носом, внимательно посмотрела в мои глаза и вкрадчиво сказала:

– Постой, постой… А ну-ка дыхни.

Через пять минут моя первая тайная пьянка была раскрыта, и я клятвенно обещал никогда более не совершать опрометчивых поступков.

К сожалению, вскоре я забыл и про свой позор и про первое нравственное падение, подлый клятвопреступник…

Остаток летнего времени я посвятил укреплению своего авторитета среди братвы. Происходило это экспансивно, в ходе игр и развлечений. Случайно, одним словом. Но ведь давно замечено, что цепь случайностей – это уже система, а система вырабатывает характер.