Люблю тебя до смерти - стр. 41

И останавливаюсь.

Когда в дверь начинают молотить ладонями. И по ту сторону звучит ее звонкий голос:

- Илья, пожалуйста, открой.

Прислоняюсь к стене, пью.

- Откроешь? Мне очень нужно, - она там всхлипывает, и понижает громкость, словно чувствует, что я рядом стою и все слышу. - Я хочу извиниться.

Извиниться она хочет.

Усмехаюсь в стакан.

Два дня назад она орала ментам, чтобы меня до конца жизни в тюрьме закрыли, а теперь монотонно стучит по двери, и просит не смолкая:

- Впусти меня. Пожалуйста. Мне идти некуда. Пожалуйста.

Пусть нахрен идет.

На улицу.

К отцу своему в морг.

Куда угодно.

- Я не хотела, - продолжает она, шелестит куртка. - Я очень запуталась.

Отпиваю виски, я такой пьяный, еле стою. Пинаю ботинки, сажусь на пол, спиной откидываюсь на дверь.

- Ты же там, Илья, - она оживляется, топчется, подошва шаркает по бетону. - Ты ведь слышишь меня? Открой. Я не уйду. До утра буду здесь стоять. До вечера. Спать здесь лягу.

- И на похороны не пойдешь, - усмехаюсь вслух.

Она замолкает, становится так тихо. В темноте бокал поблескивает, мне уже кажется, что это шутки пьяного мозга, и нет ее там, просто мне до смерти одиноко, я выдумал всё.

И ее.

И почти три года с ней - это сон, а я уверенно, как помешанный, врал сам себе, что жизнь яркая, многогранная, что в ней счастье есть. И любовь.

- Ира, иди домой, - глухо говорю и не верю совсем, что за дверью, вообще, кто-то есть.

- Я же сказала, - с ее голосом дышать опять начинаю. Она шмыгает носом. - Илья, я не уйду.

- Ментам денег надо было заплатить, чтобы меня выпустили, - поворачиваю голову, в темноте, сквозь дверь будто вижу ее глаза, темно-карие, почти черные, ягодки. - И заплатили. Андрюха. Вчера. А я идиот думал. Что это ты пришла за мной.

- Я сейчас пришла.

- Сейчас иди нахер, Ира.

- Нет. Я весь дом перебужу, но ты откроешь.

Допиваю виски, ставлю стакан.

Не открою, мне это осточертело, мне почти тридцать, я давно не пацан. 

Я хочу спать.

Опираюсь на руки, пошатываясь встаю.

В голове карусель, мне компас нужен, чтобы узнать, где кровать.

И тут она вдруг взвизгивает за дверью. И кричит:

- Пожар!

Малолетняя дура.

- Илья, у тебя дверь горит, открывай скорее! Господи, Илья. Я серьезно.

И столько паники слышу. Что щелкаю выключателем и везу в сторону задвижку.

Распахиваю дверь.

Вверх поднимается густой пахучий дымок. И что-то валяется на полу, журнал вроде бы. Он горит.

И она стоит рядом с зажигалкой.

Вся мокрая от снега, топчется ботинками по журналу, тушит огонь.

Опираюсь на косяк, рассматриваю ее.

Те же самые черные волосы. И тонкая фигурка в яркой куртке.