Люблю тебя до смерти - стр. 36

- Красивая ты девчонка, - нарушает молчание Андрей и сворачивает во двор. - Я сначала Илюху понять не мог. А теперь понимаю.

Вздрагиваю, когда волос касаются его пальцы, хватают прядку и тянут, заставляя повернуть голову.

Смотрю в окно, на незнакомый двор. Перевожу взгляд на Андрея.

Он глушит мотор. Развалился в кресле, вполоборота ко мне. Нагло улыбается, потемневшим взглядом скользит по черной водолазке в распахнутом пуховике.

- Куда ты меня завез? - сжимаю фляжку.

- Ко мне, - отвечает он спокойно. Хмыкает. - Жена у родственников, приедет на следующей неделе. Я хочу развлечься, тебе плохо. Поможем друг другу. Напьемся. Потанцуем. Трахну тебя. До утра буду трахать, - он наклоняется, за волосы притягивает к себе.

- Ты совсем рехнулся! - губами мазнув по гладковыбритой щеке, отталкиваю его, в голове уложить это предложение не могу. - Андрей, отпусти меня!

- Вы с Ильей уже не сойдетесь, -  не слышит он и стягивает куртку с моих плеч, - он мне сам сказал. Что в гробу тебя видал. Расслабься, Ира, - понижает он голос, - давно хотел это сделать.

Понимаю теперь, почему он приехал, почему таким приветливым был. И фляжкой со всей силы бью его в подбородок, на брюки ему расплескав коньяк.

- Ты дура что ли? - рявкает он и толкает меня. Брезгливо промокает ладонями брюки. Поднимает злой взгляд на меня. - Ебн*тая что ли?

- Сам ты ебн*тый, - огрызаюсь и вытираю мокрые руки о джинсы. - Я тебе повод давала? Чего ты лезешь? У тебя вон жена...тебе не стыдно? К Илье меня отвези.

- Сама доедешь, - он наклоняется ко мне, и вздрагиваю. Он щелкает ручкой, распахивает дверь, - вали давай отсюда, дура, - грубо толкает меня из машины.

Не удержавшись, падаю в снег.

Вслед мне летит мой рюкзак.

Шмыгаю носом, от меня коньяком несет, и голова кружится, опираюсь на ладони, и встаю.

Смотрю, как Андрей, хлопнув дверью и размахивая руками шагает к подъезду, негромко матерится. Ярко горят окна, в некоторых мигают гирлянды, на стеклах силиконовые фигурки снеговиков - обычный уютный предновогодний вечер.

В полосе света на крыльце Андрей оглядывается, хмуро буркает:

- Идешь?

Отворачиваюсь.

Бреду на выход со двора.

Пальцы леденеют и гнуться перестают, достаю телефон. Экран мигает, батарейка садится.

Дышу на него, набираю номер Ильи.

Слушаю гудки, длинные мнотонные сигналы без ответа мне в ухо, и экран гаснет.

Плетусь к дороге, поднимаю руку. Подпрыгиваю на ветру, что под куртку забирается, с надеждой вглядываюсь в проносящиеся мимо машины.

В висках стучит страх, что он не простит меня, даже на порог не пустит, что Андрей прав, и все кончено, кончено, кончено.